Двойная игра

Я снял плащ и уселся на Нединой кровати, упершись локтями в колени. Усталым взглядом воззрился на Еву, а она, смущенно отодвинувшись от печки, уныло смотрела перед собой. За эти дни она совсем осунулась, щеки стали серые, кожа в уголках губ потрескалась.

– Ужасная холодина, – сказал я. – Вы в дубленке ходите?

– Нет… Я как-то не замечаю холода… Чувствую только, когда печку увижу, и тогда мне хочется вот так прижаться к ней и сидеть.

– Ну, что там в сберкассе? Когда вам выдадут деньги?

Ева уставилась на свои ногти.

– Денег нет, – ответила она. – Отец все снял с книжки.

– Когда?

– Семнадцатого… За два дня…

– А сколько было денег, если не секрет?

– Восемь тысяч семьсот.

Сообщение было неожиданное. Позже, когда мне постепенно удалось разложить все по полочкам, и этому важному факту нашлось место в цепи событий и объяснение. Но сейчас мне некуда было его деть, и он торчал одиноко, точно кол посреди двора.

Самое простое предположение: золота у Борисова было на сумму примерно десять тысяч левов. Золота не нашли. Может быть, он обратил его в деньги? Эта сумма и лежала в надежном месте, в сберкассе. Потом деньги были сняты с книжки и куда-то делись, вот только куда? Это одно из вероятных объяснений наличия у Борисова такой внушительной суммы. Но, может, на самом деле все обстоит иначе. Может, Борисов копил деньги для семейного очага, у которого собирался греться с мастерицей сувениров…

Странным образом все рассуждения о деньгах кончались мыслью о Зорнице. Видно, подумал я, яркая эта личность совершенно меня покорила.

Очнувшись от раздумий, я заметил сидящую передо мной Еву. Я глядел на нее невидящим взглядом, но она-то видела меня и смотрела на меня с надеждой.

– Разумеется, Ева, – сказал я, – надо будет подумать, куда делись эти деньги, потому что мы их нигде не нашли. Ни в квартире вашего отца, ни на даче. Нет ли какого-то другого места, где он прятал деньги?

– Я думала об этом, но ничего не могла придумать.

– Ваши дедушка с бабушкой тоже не говорили ни о каких деньгах?

– Даже если деньги у них, они мне их не отдадут. Они меня ненавидят.

– Не верю, – сказал я. – Мне показалось, что они вас любят.

– Давайте не будем о них…

Семейная вражда не утихала ни на миг, не потонула даже в бурных водах скорби. Похоже, наоборот, скорбь окончательно разъела тоненькую нить, связывавшую эту семью. Мое ли дело пытаться ее связать!

– Я понимаю, что мешаю Неде. Я вас дожидалась, так что теперь можно уходить…

Девушка встала и поспешно накинула на себя бежевое пальто с капюшоном и деревянными пуговицами.

– Не уходите, – сказал я. – Неда рассердится, что я вас отпустил.

– На вас-то за что? Вы ни в чем не виноваты… Никто ни в чем не виноват. Просто так уж получилось, – причитала девушка тоненьким голоском, продевая непослушными пальцами деревяшки в петли пальто.

– Никуда я вас не отпущу! – сказал я твердо.

– Но мне, правда же, надо идти… Я сама должна… больше некому… Мне обязательно нужно сделать одно дело сегодня вечером, – и она набросила на голову капюшон.

Тогда я загородил ей дорогу.

Девушка посмотрела на меня исподлобья, отступила и села на кровать.

– Посудите сами, Ева! – сказал я. – Скоро восемь, на улице темно, район глухой… Не пущу я вас одну.

– Хотите знать, куда я пойду? – спросила она вызывающе.

– Одну я вас не пущу.

– Пустите.

Мы немного помолчали.

– Напрасно вы считаете, что мешаете Неде. Я знаю Неду. Ей приятно с вами.

– Она хочет мне помочь, – ответила Ева, – и я ей благодарна за это… Только мне никто не может помочь.

Почему Неда оставила меня с Евой одного? Не хочет играть в мою игру?

– Я знаком с одной вашей подругой – секретаршей товарища Конова.

– Она мне не подруга.

– А она считает себя вашей подругой.

– Я вам, по-моему, уже говорила, нет у меня никаких подруг и друзей.

Ах, вот как, мы кокетничаем тем, что мы одиноки, но ни в ком не нуждаемся!

– Не может быть, чтоб у человека не было друзей. Нельзя жить в безвоздушном пространстве.

– Эта моя подруга, как вы ее называете, как-то проболталась отцу, что у меня свидание с Патроневым, и отец нас застал.

Любопытный штришок.

– И что последовало?

– Какое это имеет значение? Вам-то все равно.

Что ж, нетрудно самому вообразить, какие последствия имела эта история. Вряд ли мужчины лишь мирно побеседовали.

Но золото, подумал я, было для них, очевидно, столь мощной объединяющей силой, что они лишь размахивали шпагами, не решаясь наносить друг другу удары… Странное соперничество из-за девушки… Даже в последний вечер они сидели рядом в одной машине.

– Вот чего можно ждать от так называемых друзей, – добавила Ева.

– Просто рядом с вами не было ни одного порядочного человека. Но это не значит, что их нет.

– А как узнать, кто порядочный, а кто нет?.. На лбу не написано.

– Надо верить людям.

– Вы думаете? Вы-ы? – протянула она. – А сами-то вы кому-нибудь верите? Уж кому, как не вам, знать, какова людская подлость.

Не мне учить морали… В моих устах ее заповеди звучали бы как правила уличного движения.

– Чтобы кончить наш спор, могу вам сказать, что Неда хороший человек. Но в этом вопросе я не могу быть беспристрастным.

Девушка усмехнулась.