Двойная измена. Мои (не)истинные (СИ)

Я хотела приподняться и развернуться, потому как тоже намеревалась принимать активное участие в нашем безобразии, но этот любитель покомандовать не дал мне и шанса, громко хлопнув по ягодице своей пятерней, тут же другой рукой прижал меня животом к столу. Но не успела я возмутиться, как меня тут же в извиняющемся жесте нежно погладили, а то место, которое ныло острой болью от случайного вторженца, даже поцеловали, и ка-а-к поцеловали. Стон удовольствия сорвался с губ. Вильям оглаживал мое тело и все выше поднимался поцелуями-укусами по моему телу. Не знала, что на моей спине столько эрогенных зон: ямочки на пояснице, ребра. Он пересчитал своим языком все мои выпуклые косточки на позвоночнике, до безобразия медленно поднимаясь. Я изнывала от этой неспешности, меня потряхивало от возбуждения и предвкушения того, что же он со мной сделает, а его власть надо мной, когда он не давал мне даже подняться над столом, кружила голову.

Но когда он дошел до моей шеи, у самого основания роста волос, я задрожала от нахлынувших остро-нежных мурашек, распространившихся и быстро побежавших по моему доведенному до точки кипения телу. Я тяжело дышала, налившаяся грудь больно терлась возбужденными сосками о поверхность стола. Я тихо стонала, мои ногти царапали столешницу. И когда я думала, что уже вот-вот подойду к грани, почувствовала как рука Вильяма, которая хозяйничала у меня внизу как у себя дома, покинула меня. Я гортанно и разочарованно простонала, но тут же почувствовала, как Вильям развернул меня к себе лицом, снова подсадил на стол и наконец-то вошел. Только вместо безудержной страсти я ощутила неспешный ритм проникновения. Недоуменно посмотрела на Вильяма. Но по его серьезному лицу поняла, что спорить с ним бесполезно. И почему мы вдруг решили сдерживаться?

Тот купал меня в щемящей нежности и медленно разгорающейся кульминации. Всего десятка движений хватило мне, чтобы забиться ленивом тягучем оргазме. Супруг откинулся лбом мне в плечо и последовал за мной. Он переводил дыхание.

— Какого черта со всеми вами происходит в последнее время? — хрипло произнесла я.

А потом дверь кабинета распахнулась и к нам ворвались еще двое моих блудных мужчин. Вил, не поворачиваясь, снял меня со стола. Поправил мое белье, которое мы так и не сняли, а лишь отодвинули в сторону. Заправил свои штаны. Отыскал мое платье, надел его на меня. И только потом повернулся.

— Мы сказали тебе задержать ее? А ты не дождался? — хохотнул Джереми.

— Это было выше моих сил? Неделя воздержания — это перебор, — покачала головой Вильям. И они начали наступать на меня.

— Зря ты ее одел… — проговорил Джер и начал обходить меня с правой стороны.

— А мне нравится ее раздевать, — Раймонд усмехнулся своей самой сексуальной улыбочкой и пошел в наступление с левой стороны. Вил отступил и разместился за своим рабочие столом, вальяжно и сыто откинулся на сидении. Приготовился к фильму для взрослых, сидя в первом ряду.

— Я на вас обижена! — я вжалась спиной в стол.

— Мы загладим свою вину, — обольстительно протянул Джер. Раймонд лишь нагло улыбался, обещая мне всем своим видом сотню пузырьков удовольствия и наслаждения. Ну просто белый воздушный шоколад!

— Вот уж нет! Я жду объяснений!

— Мы так соскучились, что расскажем тебе сразу же как… поцелуем, — прошептал Райм, и первым впился в мои уста, Джер оторвал меня от него и тоже взял губы в захват.

— Причина должна быть очень веской для вашего отвратительного поведения, мальчики, — прищурилась я, когда смогла оторваться от губ Джереми. А потом сама же начала расстегивать их рубашки, хорошо, что от пиджаков те сами избавились.

— Поверь нам… — начал было Джер, как дверь кабинета снова распахнулась и ударилась о стену. Мне захотелось заорать! Но вместо этого мы замерли. Взлохмаченные и взбудораженные.

— Матушка! — воскликнула я, глядя на светившуюся радостью леди Карину. Даже куриная попка из ее губ, что привычно сложилась при моем обращении к ней, не портила женщину. Но вот ее горящие энтузиазмом глаза напугали.

— Поздравляю, Виктория. Знала, что с тебя будет толк! И кстати, мы переезжаем в столицу. Мои супруги как раз присматривают нам домик по соседству, — у меня, кажется, нервно дернулся глаз. Я сглотнула.

— Мама! Ты не вовремя!

— Вот еще! С вас станется родить и не позвать меня! Так что теперь я все беру в свои руки!

— Но я не рожаю. Да и мы обязательно пригласили бы вас обрадовать, но пока что нечему, — я пригладила волосы на голове. А потом замерла, понимая кое-что. И странное поведение моих мужчин в последнюю неделю и их странные речи и даже слова леди Карины, наконец, сложились в единую картину.

— Я вас сейчас убью! — растерянно прошептала я.

Мужчины обняли меня со всех сторон и, улыбаясь, произнесли то, о чем я только что догадалась.

— Ты беременна. И станешь мамой.

— А я самой замечательно бабушкой… — раздалось у двери, но мы уже не слышали.

— Разве не я должна была это сказать? — растерялась я. — Откуда вы знаете?

— Мы отцы. И сразу чувствуем подобное.

— И когда же вы узнали?