Двойная измена (СИ)

Не выдержав, набираю ее номер, но телефон не доступен. Тогда звоню Городецкому:

– Найди машину моей жены.

– Роман Эдуардович, добрый день, – холодно отвечает генерал. – Напомню, что я не являюсь вашим служащим и не собираюсь использовать свое служебное положение в ваших целях.

– Городецкий, ты забыл, что я решил проблему с результатами проверки?

– Я помню, откуда пришли те самые проблемы, – рычит он.

Улыбаюсь, мне нравится его бойцовский дух, но я так это не оставлю. Сделаю все, чтобы пес знал свое место и не кусал руку хозяина этого города.

– Рад, что с памятью у тебя все хорошо, – отвечаю вкрадчиво. – Извини, что побеспокоил. Конечно, свое служебное положение ты можешь использовать только в своих личных целях. Например, пробивать номер машины своей жены, когда она пыталась сбежать от тебя…

– Понял, – цедит генерал и, явно наступая себе на горло, добавляет: – Перезвоню через минуту.

В такие моменты ощущаю себя победителем на ринге, и это наполняет тело приятным адреналином. С улыбкой допиваю кофе. Телефон оживает буквально через несколько минут, и я вижу адрес, где сейчас машина Натальи. Достаточно быстро узнаю, кто там живет…

Улыбка превращается в оскал.

Вот стерва!

Глава 3

Меня напрочь отказываются слушать. Все доводы, что квартира полностью моя, улетают в пустоту, а жена Громова ходит следом за риэлтором и брезгливо осматривает помещение.

- Вижу, ты низкопробный вариант, раз Рома подарил тебе такое убожество.

- Так, это уже переходит все границы! - возмущаюсь я и беру телефон. - Здравствуйте! Полиция? В мою квартиру вломились…

Наталья вырывает мой смартфон и, нажав на кнопку завершения вызова, выбрасывает в окно. Я пораженно открываю рот от такой наглости.

- Полиция еще приедет, не волнуйся, но чтобы выселить отсюда тебя.

- С какой стати?

- Ты ведь не думала, что я позволю какой-то потаскухе наживаться за мой счет? Квартира куплена на деньги моего мужа, значит, и за мой - тоже. А я содержанок не люблю.

- Нет, это же смешно! - поднимаю взгляд к потолку, почти сразу опускаю и теперь говорю медленнее, с паузами: - Я… купила… ее… за свои личные… деньги! У меня все документы на руках. Вы не имеете никакого права на мою квартиру!

- Хорошо, тогда это что? - она показывает на экране своего телефона выписку со счета.

- Мне откуда знать?

- Конечно, откуда?! Это недавние списания Ромы. И так уж получилось, что сумма примерно такая же, как стоимость этого… клоповника. Все-таки мой муж оценил тебя по достоинству.

- Попридержите язык! - сжимаю я кулаки. - Я понимаю, что вы влиятельная личность, но меру тоже нужно знать. Если родились с серебряной ложкой во рту, это не дает вам право оскорблять окружающих.

- Почему же окружающих? Только тебя, шваль, - она приближается ко мне, и ее накрашенные алым губы некрасиво кривятся. - Беги отсюда, пока не поздно. Я заберу все, что у тебя есть, чтобы ты зарубила себе на носу, что со мной связываться не стоит. Но если начнешь пищать что-то в ответ, сделаю так, что жизнь покажется адом.

Становится по-настоящему страшно. Я отшатываюсь, но нахожу в себе силы еще что-то сказать:

- Не хотите посмотреть на ситуацию с другой стороны, Наталья? Кто виноват в измене, кто именно изменил? Я, которая ничего не знала о жене Романа, или он, который…

- Нет, нет, нет, - она поднимает палец. - Сначала нужно уничтожить заразу, а потом уже лечить зараженного.

Отступает. Кивает риэлтору, который сообщил об окончании своей работы.

Я с трудом перевожу дыхание, потому что сложно дается это противостояние.

- Да ладно, признайтесь же! Вы просто не в силах справиться с Ромой. Вот и отрываетесь на мне. Я просто легкая мишень! - бросаю ей в спину.

Женщина замирает на пороге, оборачивается.

- Ты не мишень, а грязь, которую я стряхну с обуви.

Внутри все дрожит от обиды и чувства несправедливости. Я понимаю, что голос может подвести, вот только не собираюсь сдаваться.

- Это моя квартира. И вы ничего не докажете, потому что у меня есть все документы.

- Липовые? - усмехается она, явно намекая, что их подлинность без особого труда сможет оспорить.

- У вас ничего не выйдет, - упрямо твержу я.

- Посмотрим, - кривит она губы и, осмотрев меня с ног до головы, захлопывает за собою дверь.

Я хватаюсь за голову, теряю опору и упираюсь плечом в стену. Пораженно смотрю в никуда.

Внутри все клокочет. После этого разговора вообще не остается никаких сил, словно меня выжали, как тряпку. Досуха!

Вот только заставляю себя двинуться к выходу, чтобы выйти на улицу и отыскать телефон. Нужно позвонить! Сперва не мешало бы обсудить все с Громовым, как бы больно ни было его сейчас видеть. Пусть усмирит свою жену, которая будто сорвалась с поводка. Еще нужно уладить вопрос по работе, который до конца не решен. А еще на сегодня оставалось несколько срочных дел…

Но голова не работает. Осматриваю лужайку перед домом и ничего не вижу. Перед глазами стоит мокрая пелена. Хочется снова кричать, чтобы дать выход горьким эмоциям, но приходится сдерживаться.