Двойная ложь

Вообще говоря, то, что Терри влюбилась в человека, которого представляла в деле об убийстве, ничего хорошего ей, в смысле карьеры, не сулило. Другое дело, что Терри всегда знала: карьера ее так или иначе переменится. И вот, год назад она сказала «прощай» уголовному праву и занялась делами «Дома полумесяца», распространявшего свою деятельность на другие города. Благодаря пожертвованным Арнольдом Кеспером десяти миллионам долларов несколько ленточек мы уже разрезали. И разрежем еще не одну.

Впрочем, в следующей торжественной церемонии разрезания, а она через несколько недель состоится в Чикаго, Терри участвовать не сможет. На седьмом месяце беременности самолетами особенно не полетаешь.

Мы не знаем, кто у нас родится, мальчик или девочка. Знаем только, что крестными отцом и матерью станут Паркер и Стэйси. Подбирая ребенку имя, годное для обоих полов, да еще и содержащее в себе вежливый кивок в сторону любимой книги Терри, мы остановились на Харпер Ли Ремлер. Детская у нас уже готова.

И последнее, о чем я хотел написать. Некоторое время назад Терри наткнулась на ключ от банковского сейфа. Она спросила меня, что в нем хранится, и я сказал ей.

Сказал о списке, составленном моей первой женой, когда она была беременна, о том, как я нашел этот список. Терри спросила, что он собой представляет. Я рассказал и это. Я все еще помнил его наизусть.

Она выслушала меня, кивнула. Другой человек на этом бы и остановился. Мое прошлое осталось бы моим прошлым, а список так и продолжал бы лежать в банковском сейфе. Но Терри — совсем другой человек. Ее никогда не тревожила мысль о том, что она будет жить в чьей-то тени.

Когда она попросила меня принести ей из банка листок, я не сумел догадаться, зачем он ей понадобился. Я узнал об этом через два дня после того, как отдал ей его. Вошел в детскую и увидел его в рамочке на стене. «Этому следует научить любого ребенка», — сказала она.

Любить.

Смеяться.

Смеяться еще больше.

Слушать и узнавать.

Говорить «пожалуйста» и «спасибо».

Иметь собственное мнение.

Уважать мнение других.

Быть честным.

Быть хорошим другом.

Быть самим собой.

ГОВАРД РАФЭН

Прожив почти десять лет в Нью-Йорке — среди множества «культур, ресторанов, театров и сумасшедших таксистов», Рафэн и его жена перебрались, чтобы создать настоящую семью, в штат Коннектикут. «Люди нередко чувствуют себя обязанными вспоминать о годах, которые они прожили на Манхэттене, как о времени поэтическом, — говорит Рафэн. — Правда же состоит в том, что нам просто не хотелось вырастить ребенка, который уже в пять лет окажется умнее и эксцентричнее своих родителей».

Рафэн, бывший креативный директор рекламного агентства, признает, что некоторые свойства его натуры имеют обыкновение просачиваться в то, что он пишет, «в особенности мой юмор», — говорит он. Но что же вдохновило его на то, чтобы сделать главного персонажа своего нового романа психотерапевтом? «У меня состоялся разговор с женщиной, которая посещает психотерапевта, — вспоминает Рафэн. — Она рассказала мне о том, какое огромное значение имеет в психоанализе доверие. Это заставило меня задуматься… и породило сюжет. Что может произойти, если доктор доверия заслуживает, а его пациент — нисколько? Я и опомниться не успел, как уже начал набрасывать план „Двойной лжи“».