Двойная наживка

Наконец крышку закрыли. Похоронные дроги очистили от цветов, включая и внушительный букет, преподнесенный Союзом Капитанов-охотников на окуня на озере Джесап – он изоброжал прыгающего окуня-ланкера, целиком изготовленного из петуний. Церемония была окончена, скорбящие разделились на группы и начали проталкиваться к своим грузовикам.

– Мне надо кое-что сказать миссис, – прошептал Отт Декеру.

– Конечно. Я не особенно спешу.

Отт подошел к Клариссе Клинч и осторожно сел рядом с ней. Когда он вытащил свой блокнот, вдова отпрянула от него, будто он был тарантулом.

Р. Дж. Декер хихикнул.

– Значит, вы любите похороны?

Это был голос женщины. Декер повернулся.

– Я слышала, что вы засмеялись, – сказала женщина.

– Каждый из нас переживает скорбь на свой манер.

Говоря это, Декер сохранял открытое выражение лица.

– Вы мешок с дерьмом, – тон женщины был весьма далек от дружелюбия. Лет тридцать с небольшим, темно-синие глаза, легкие каштановые волосы волнами падают на плечи. Декер был уверен, что видел ее где-то раньше. Она была покрыта загаром, который стоит дорого и который она вывезла с Кюрасао или, возможно, с Кайманов. На ней было черное платье со слишком низким вырезом, чтобы подходить для похорон. Такое платье подошло бы для посещения симфонического концерта.

– Мое имя Декер.

– Мое Лэни.

– Илэйн?

– Давным-давно было так. Теперь Лэни. – Она метнула взгляд в направлении Отта Пикни. Или Клариссы?

– Вы не знали Бобби, правда? – сказала она.

– Нет.

– Тогда почему вы здесь?

– Я друг Отта.

– Вы не похожи на друга Отта. И я хотела бы, чтобы вы были так любезны и перестали пялиться на мои сиськи.

Декер покраснел. Ничего умного ему в голову не приходило, поэтому он молчал и смотрел на носки своих туфель.

Лэни сказала:

– Так что вы думаете о проводах?

– Впечатляюще.

– Тошнотворно – вот единственное подходящее слово для этого, – сказала она.

Со стороны могилы послышался оглушительный шум. Изготовленный на заказ гроб Бобби Клинча, сделанный из его рыбачьей лодки, соскользнул с ремней и сорвался с лебедки, с помощью которой его опускали в могилу. Теперь он стоял перпендикулярно в яме, на носу, и выглядел, как гигантская гроздь винограда.

– О, Иисусе, – сказала Лэни, отворачиваясь.

Рабочие кладбища в комбинезонах засуетились, восстанавливая декорум. Декер увидел Клариссу Клинч, которая качала головой, выражая отвращение. Отт был занят своими каракулями, шея его была склонена, как у цапли.

– Насколько близко вы его знали? – спросил Декер.

– Лучше, чем кто бы то ни было, – сказала Лэни. Она указала назад на подъездную аллею, где были припаркованы машины участников церемонии.

– Видите «Корвет» цвета мандарина? Это был подарок от Бобби после того, как он получил второй приз в Атланте. Я в своей жизни владела только двумя стоящими вещами, мистер Декер, и этот «Корвет» – одна из них.

Декер не поддался искушению спросить о другой. Он пытался вспомнить что-нибудь приятное, когда прекрасная незнакомка перевела разговор на оральный секс. Ни один из возможных ответов не казался подходящим для похорон.

Женщина по имени Лэни сказала:

– Вы заглядывали в гроб?

– Да, удивительно, – ответил Декер.

– Эта удочка была его любимой «Бентам Меглайт» на пятифутовом графитовом стержне.

Декер подумал: «О, нет, не может быть, чтобы и она тоже...»

– Я подарила ему это снаряжение на Рождество, – сказала Лэни и быстро добавила:

– Это не я придумала хоронить его с ней.

– Я бы так и подумал, – сказал Декер.

Они наблюдали, как кладбищенские рабочие вновь старались наклонить гроб Бобби Клинча в сторону могилы, куда он и приземлился с неприятным глухим стуком. Могильщики торопливо взяли свои лопаты и принялись за работу. Лэни надела темные солнцезащитные очки и пригладила волосы. Ее движения были изящны, видно было, что она хорошо потренировалась перед зеркалами. Что трудно было встретить в Харни.

Дама была явно не из этого городка.

– Я хочу сказать, это было совсем не то, что вы думаете – Бобби и я.

– Я ничего не думаю, – ответил Декер. Почему у них всегда такая страсть исповедоваться? Неужели он был похож на Пэта О'Брайена? Разве по нему было видно, что он этим не интересуется?

– Он действительно меня любил, – продолжала Лэни без всякого поощрения с его стороны.

– Конечно, любил, – подтвердил Декер. «Корвет» был доказательством. Большего доказательства любви, чем оранжевая спортивная машина, с верхом в форме Т и колесами, будто с рекламы, не мог бы представить ни один мужчина.

– Надеюсь, вы выясните, что же произошло в действительности, – сказала она. – Ведь вы здесь поэтому, правда? Ну конечно, вы на этом деле заработаете.