Двойная наживка

— Очень, — сказал Декер. — Мой сосед по комнате — отшельник в 240 фунтов весом с маниакальной склонностью к человекоубийству. На обед он кормит меня мертвыми лисами, размазанными по шоссе неподалеку от Пончатулы проходящим транспортом, после этого мы берем напрокат дырявую алюминиевую лодчонку и отправляемся на пронизанное ветром озеро выслеживать каких-то дебилов рыболовов. Не хотела бы к нам присоединиться?

— Могла бы прилететь завтра, если ты закажешь номер в Квартале.

— Не дразни меня, Кетрин.

— О, Декер. — Было слышно, как она потягивается, пробуждаясь, вероятно, сбрасывая одеяло. Слушая ее по телефону, он мог рассказать, что она делает.

— Мне пришлось встать очень рано и отвезти Джеймса в аэропорт, — сказала она.

— Куда же на этот раз?

— В Сан-Франциско.

— И, конечно, он не захотел взять тебя с собой.

— Это неправда, — сказала Кетрин. — Эти съезды — скучища, и, кроме того, у меня свои планы. Что ты делаешь там, в этих болотах?

— Переосмысляю Дарвина, — сказал Декер. — Некоторые из этих людишек не произошли от обезьяны, было как раз наоборот.

— Тебе надо было бы снять славную комнату в городе.

— Я имел в виду совсем не это, — сказал Декер. — Я говорю об этих рыболовах.

— Записывай все, — сказала Кетрин. — Похоже, что из этого может получиться потрясающий фильм: «Нападение рыболовов». А теперь, будь честным, Рейдж, не лучше ли бы тебе было фотографировать игроков в гольф?

Декер ответил:

— Лучше я пойду.

— И все?

— Мне много чего надо тебе сказать, но не по телефону.

— Все в порядке, — ответила Кетрин. — Звони, когда тебе захочется поболтать.

Он хотел бы, чтобы она не шутила о полете в Новый Орлеан хотя это был безумный план. Ей было безопаснее оставаться в Сан-Франциско со своим знахарем.

— Позвоню тебе, когда вернусь, — сказал Декер.

— Будь осторожен, — ответила Кетрин. — Слопай там за меня устрицу.

Как только стемнело, Скинк собрался в путь. Купальная шапочка, непромокаемый плащ, противомоскитная сеть, лампы, ласты, редуктор, резервуар для акваланга, нож, ружье для подводной охоты, и только напоказ — пара дешевых спиннингов. Р. Дж. Декер боялся, что лодочка затонет под этой тяжестью. Он, считал, что не было смысла тащить ночью камеры, на большом расстоянии тренога была бы бесполезной. Если его теория верна, Дики Локхарта не окажется нигде поблизости от озера.

Прежде чем нагрузить лодку и оттолкнуться, они убедились, что были одни у причала. Ночь была прохладная, и северный ветерок покусывал щеки и нос Декера. Скинк у дросселя, казалось, не страдал от холода и был безмятежен в своих солнцезащитных очках. Казалось, он знает, куда направляется. Он двигался вдоль извилистого бетонного серпантина 1-55, который утопал в болотистой низине и был посажен на огромные бетонные подпорки. Столбы, подпиравшие шоссе, были круглыми и гладкими, огромными, как секвойи, но они были здесь неуместны: машины, которые неслись поверху, грубо нарушали туманный покой болот.

Через двадцать минут Скинк заглушил мотор.

— Предпочитаю весла, — сказал Скинк, хотя в лодке их не было. — С веслами услышать можно гораздо больше.

Р. Дж. Декер понимал, о чем он говорит. Отражаясь от столбов, по воде передавался звук мужских голосов, обрывки разговоров, доносимые ветром взрывы низкого смеха.

— Давай немного подрейфуем, — предложил Скинк. Он взял одну из удочек и сделал несколько пустых бросков. Темнота сгущалась, и озеро посерело. Скинк навострил уши, прислушиваясь к обрывкам речи с другой лодки.

— Мне кажется, я их вижу, — сказал Декер. Кудрявые, разбегавшиеся в стороны, тонкие как булавочный укол, лучи света.

— У них фонарь Коулмана, — сказал Скинк. — Они, самое меньшее, в двухстах ярдах.

— Судя по звуку, они, черт возьми, много ближе, — сказал Декер. — Ночь играет свои шутки.

Через несколько минут свет погас. Скинк и Декер услышали, как включают мощный мотор. Вероятно, это была лодка для ловли окуня. Скинк быстро включил подвесной мотор и направил свою лодку в ту же сторону. Управляя рулем, он стоял, широко расставив ноги, хотя Декер никак не мог понять, как ему удастся благополучно провести лодку мимо опор шоссе, не говоря уже о полузатопленных пнях и зарослях кустарника, которыми был заминирован берег озера. Время от времени Скинк выключал мотор и прислушивался, чтобы убедиться, что вторая лодка все еще двигается: когда их мотор работал, они не могли бы услышать преследователя. Если сидишь на лодке мощностью в двести лошадиных сил, ты не можешь услышать и собственных мыслей.

Через несколько минут другая лодка остановилась, и фонарь Коулмана снова замигал. Голоса мужчин казались слабее и были дальше, чем раньше.

— Нам не подойти ближе, — сказал Скинк, — если мы не пойдем вброд.