Двойная переадресация (СИ)

— Братишка — обратился я к новому приятелю, почти на лету поймав обрывок умной мысли. — Не против, если мешок у тебя немного постоит. Мне бы по делу ненадолго смотаться, не таскать же его с собой.

— Да пусть валяется. Присмотрю — ответил он, зорко поглядывая в сторону интересующихся его новым приобретением.

Вынул из тряпичной тары материально потяжелевший пакет и резво метнулся назад, по отделам. Кроссовки проданы, футболка осталась одна, а ходить в чём то надо. Куплю себе хотя бы пару маек и кеды. Старое собираюсь возвращать предыдущему хозяину, да и не подходит мне ничего из его одежды, то мало, то велико, а обувь так и вовсе ноги натирает.

Если бы не очереди справился бы быстро, а так пришлось немного задержаться. Но моё долгое отсутствие Германа мало интересовало, он уже вовсю впаривал, когда то бывшие моими, кроссовки и, кажется, уже даже продал красавицу сумку, совсем недавно висевшую на моём костлявом плече. Шустрый малый. Пожелаю ему удачи, поблагадарю за присмотр и на автовокзал, пора домой ехать, засиделся я в этом городе.

Улицу Горького преодолел на одном дыхании, завистники в спину подталкивали, своими смешками и тупыми репликами. Мешок им мой не понравился. Дурачьё, что тут скажешь. А вот дальше всё застопорилось. Жора перед отъездом предупреждал, что обратно смогу добраться или снова вплавь, по морю или на автобусе, отходящем как раз от автовокзала. На катер не пошёл, справедливо полагая, что морем я уже плавал и будет не лишним оценить виденную с него красоту, так сказать изнутри, с того самого берега, мимо которого мы проходили. И вот теперь стою, и разбираюсь, откуда этот автобус отходит, во сколько отправляется, где на него билеты продают. В расписании, местность под названием Утриш, не просматривается, у кого не спрошу, сами ничего не знают. Попробовал без очереди к кассе подойти, так там чуть майку не порвали. Во народ, даже мешок мой никого не смутил, отволокли. К полицейскому подойти? Спасибо, сам не хочу. Понимаю, чем этот поход для меня может закончиться. Видок ещё тот, да и тара моя нестандартная глаза всем мозолит. Спросил кто крайний и тупо жду, когда добреду до окошка. Двигаемся медленно, все вокруг орут, огрызаются, из крохотной амбразуры чуть ли не матом отвечают. Весело у них тут, на автовокзале.

— Девушка, мне один билет до Утриша — делая правильное ударение и с максимальным уважение к тяжёлому труду, прошу я затюканную очередью женщину, плохо просматриваемую в грязном окне.

— Да что за день сегодня такой!? — на выдохе произносит она. — Сотый раз объясняю: билеты на Утриш в автобусе, у кассира.

— Спасибо — радуюсь я ответу и отрываю лоб от стекла.

— Эй парень! — останавливает меня окрик из окошка. — Последний автобус, как полчаса ушёл. Завтра приходи.

Меня парализовало, а тётка в клетке ржёт, как лошадь.

— Ну наконец то, оторвалась — читаю её мысли, прямо сквозь барьер. — Жалко парня. Но всё равно, смешно.

Приехали. Вот это я хорошо попал. Ладно бы ходил с сумкой, да с кое какими покупками в упаковке. А с мешком то мне, куда сейчас? Полицейский уже поглядывал в мою сторону, но увидев, что я встал в очередь, успокоился и бросил следить. Надо уходить отсюда, пока не загребли в каталажку. Думать можно и в одиночестве. По Горького не пойду, не желаю больше бесплатно клоуном работать. К морю двину, там все немножко на идиотов похожи.

По дороге напился газировки. Купил две бутылки «Буратино», с собой, забрал у тётки, торгующей прямо с лотка, остатки пирожков с картошкой, в «Союзпечати» вытребовал «Труд», «Красную звезду» и «Правду», хотел взять и «Крокодил», но полистав его понял, сегодня мне не до смеха. На пляже отсиделся за барханами. Скинул майку, кеды, залез в кусты, надел новые плавки — загляденье, а не парень. Ох, если бы не мешок. И кто меня дёрнул продать такую замечательную, вишнёвую сумку?

Полегчало с приходом сумерек. Солнце свалилось в море, ему на смену пришла влажная прохлада и время перекусить. Съел всё сразу, а прочитал меньше половины. Пирожки и буратино на загляденье вкусны, а газеты… Пропагандистский мусор, кроме последней страницы, где было немного происшествий и спорт. Про нас, пловцов, ещё статья понравилась. Особенно заглавие — «Гордость нашей страны». Раньше про меня никто так не говорил. Стемнело моментально. Вот только сейчас читал мелкие буквы, а тут вдруг раз и большие не вижу. Собрал пожитки, натянул штаны и майку, присмотрелся к округе. Не нравиться мне этот подозрительный шорох в кустах. У нас, в лесу, такого не было. Выбрался на самый берег, подгрёб под голову, ещё сохранивший дневное тепло, песок и улёгся на спину, привычно разглядывая на безоблачном небе мелкие звёзды и созвездия. Сон не приходил, хотя накопленную за день усталость и впечатления можно было приравнять к тяжёлому физическому труду, от которого засыпаю моментально.

Чужие голоса слышались то с одной стороны пляжа, то с другой. С берега тоже орали не переставая, по поводу и без. Но появление этих парней, мой слух пропустил.