Двойная переадресация

Помещение в подвале жилого дома, ещё недавно находившееся в распоряжении местного домоуправления, я также решил прибрать к своим рукам. Место здесь привлекательное, да и внутренности подвала, состоящие из трёх отдельных комнат, можно использовать не только под кинозал, но и по любому другому назначению, без всякого контроля со стороны. Хоть бери да открывай в одной из комнат подпольную мастерскую, по поводу которой Герман давно дифирамбы поёт. Вот тоже проблема. Если приятель окажется без работы, куда его пристраивать? Вторым номером к стукачку гэбешному? Не хотелось бы. Друг мой пацан правильный и если чего непотребное заметит, может и в бубен настучать, а какие в результате этого образуются последствия, просчитать даже я не берусь. Сюда бы его определить, только где ещё одну вертушку надыбать? В Новороссийске просил хотя бы бэушную отыскать, так говорят не отдают. Народ мигом просчитал ситуацию и ждёт, когда цены на них взлетят до небес. Вот же хапуги. На дворе уже декабрь и Герману осталось меньше месяца, чтобы решить, будет он продлевать аренду в магазине или закроет её навсегда. С товаром у него полная амба. Фарцовка вся залегла на дно и тоже чего то выжидает. На прилавок, когда то процветающего отдела друга, без слёз уже и смотреть нельзя, там полная пустота. Надо с ним сегодня же поговорить по поводу его мыслей о перспективах на будущее. Хотя нет, сегодня не получится, вечером у меня выступление в порту, к которому ещё и подготовиться надо. Пару листов бумаги, как не крути, а разлиновать придётся, надо же чего то предъявлять бдительной охране, да и Фёдору незачем знать, что она меня любит, как родного. Мероприятие не запланированное, но это не означает, что готовиться к нему совсем не нужно.

Вахид своей выходкой произвёл двоякое впечатление. С одной стороны товар, который он каким то чудом загрузил в свой укромный уголок, принесёт нам такую прибыль, что дух захватывает, а с другой: информация о резком взлёте цены на золото в странах, числившихся у нас, как территория загнивающего капитализма, вызывает настороженность и я бы даже сказал панику, не только внутри моего чуткого организма. Докладывая мне об этом факте, моряк нервничал и выглядел изрядно перевозбудившимся. Насколько я могу оценить ситуацию, не с проста всё это произошло и родственник моего друга тоже не с бухты барахты резко поменял свои намерения. Обменивать царские червонцы на наш великолепный товар он, в последний момент, отказался. Вместо них сунул нам в руки обычные пакеты и разное заграничное барахло, осенне-весеннего ассортимента. Без особых причин на это, тамошние акулы бизнеса не отменяют предварительных договорённостей и резко не кидаются скупать благородный металл. А если такое случилось, то значит что? Что, что? Значит произошло что то такое, от чего у них на голове не только волосы зашевелились, но и извилины мгновенно выстроились в одном и том же направлении. Опять же, с чего это вдруг мой комитетский приятель о вирусе Дейна заговорил? Не он ли причина таких бурных изменений в переоценке материальных ценностей, на планете Земля? Да, дела. Надо сегодня же проконсультироваться у вражеского голоса, давненько я его не призывал к себе в помощники. Может хотя бы там намекнут, как вести себя дальше, в нашей огромной и мало предсказуемой стране. Не пора ли и мне приступить к скупке золотишка, хотя бы в тех же ювелирных магазинах и мастерских, пока ещё до нас не докатился этот обвал и всеобщая истерия.

— С тебя, кстати, двести пятьдесят рублей — поведал мне товарищ о новых расходах, когда мы с ним ужинали поздней ночью, в его холостяцком жилье.

— С чего это вдруг? — чуть не давясь плохо проваренными пельменями, поинтересовался я.

— Капитану пришлось на лапу, больше обычного дать. Иначе он не под каким предлогом не разрешил бы мне засунуть в трюм, наш груз. С тебя ровно половина.

— А чего так много? — возмутился я грабительским расценкам.

— Много? Да он и за такие деньги ничего пропускать не хотел. Спасло то, что я ему не рублями услугу оплачивал, а немецкими марками, котирующимися не только в Стамбуле. Вот он и не удержался, взял их и тут же на берег смылся. Тоже небось знает, что в родном городе с импортом полный завал. Ты, кстати, барахлишко смотри, не скинь за копейки, оно сейчас раза в два подскочило в цене.

— Знаю. Не учи отца любовью заниматься — скромно ответил я, прекратив жевательный процесс.

— Да — отодвинув тарелку, нерешительно выдавил из себя Вахид. — Я тут в отпуск засобирался, так что дела наши, временно придётся прекратить.

— В отпуск? А чего, так внезапно? Ты же про него до этого, даже ничего не говорил?

— Ну, почему внезапно? — завилял хвостом, мой азербайджанский друг. — Ничего и не внезапно. Я три года без отдыха в море ходил. Хватит, пора и на берегу потоптаться. Домой поеду, родню хочу повидать.