Двойная переадресация

В обед мы добили остатки сала, доели один вид рыбных консервов, принесённых мной в качестве взноса в общий котёл. На полдник, заменяющий всем ранний ужин, попили чай с сухарями и копчёной колбасой, после чего сразу же приступили к сворачиванию лагеря. Палатки, бывалые туристы, свернули на раз, оставляемую территорию привели в порядок ещё быстрее, рюкзаки были сложены утром и поэтому нам оставалось только присесть на дорогу, следуя какой то странной традиции, спуститься к морю и бодро зашагать на последний автобус, мало подходящий всем нам по времени отправления, но другого всё равно нет. По дороге разговаривали мало, в автобусе тоже сидели молча, зато на вокзале моих спутников словно прорвало. Каждому из них хотелось дать мне последние наставления, ещё раз объяснить, как их найти по месту постоянного проживания, словом вели себя так, будто от их слов зависит вся моя будущая жизнь. У меня же напротив, не имелось никакого желания выслушивать чьи бы то ни было советы и тем более подтверждать, что они мне очень нужны. Я молча кивал головой, когда это надо было, улыбался или хмурился, если требовалось и почти ничего не говорил. Мной овладело совершенно новое для меня чувство. Чувство полной самодостаточности. Ощущал себя словно большая планета, притягивающая к себе все остальные и мало заботившаяся об их состоянии, ввиду своего обособленного положения. Отчего то именно на этом вокзале, ни раньше ни позже, я ощутил внутри себя огромную силу и мощь, способную свернуть любые горы, и не требующую дополнительной помощи от других. Странное состояние. Кажется, что всё вертится вокруг меня. Пассажиры, волокущие тяжёлые чемоданы и уставших от отдыха детей, старшие товарищи, принявшие на себя роль отцов и мудрых воспитателей, загорелые девушки, с интересом поглядывающие в сторону нашей компании и даже поезд, натужно тянущий за собой длиннющий состав и тот действует только по моему повелению, не обращая внимания ни на расписание, ни на команды управляющих им людей. Откуда такая самоуверенность и наглость образовались в моей голове? Непонятно.

Ночь на вокзале прошла буднично. Спать сидя оказалось просто, почти так же, как и на холодной земле. Закрыл глаза и всё, нет тебя. Утром с удовольствием умылся водой из под крана, в местном буфете выпил чашку чая со вчерашними пирожками, потом купил относительно свежую прессу, в киоске «Союзпечать», дождался прихода автобуса, на старенькой остановке и отбыл в город, в компании лиц, также как и я не пожелавших тратить кровно заработанное на дерущих втридорога таксистов.

Времени до открытия паспортного стола было навалом и я решил прогуляться до него пешком. Несмотря на ранний час, людей на улицах достаточно и все они идут по направлению к морю, в обнимку с надувными матрацами, кругами для плавания, тряпичными пакетами и детьми различного возраста, и характера. Персонажей похожих на меня, встречались единицы, а симпатичных девчонок, так и вовсе, за всю дорогу не встретил ни одной. Рано, красавицы, как им и положено, должно быть спят ещё.

У паспортного стола уже стояла очередь и не одна. Узнал, кто крайний на получение и встал за низкорослым парнем, ответившим на мой вопрос. По примеру некоторых мужчин достал из сумки «Правду» и принялся её изучать. Газета была трёхдневной давности, если судить по вчерашнему числу, известному мне, как дата отъезда моих знакомых, но это не слишком смущало. Очерёдность дней недели, периодичность месяцев и вяло текущих лет, восстановил в памяти недавно и пока мне безразлично, пятница сегодня или нет. Текст также был в новинку. Три, ранее прочитанных мной газеты, сумели отразить лишь поверхностное представление о положение дел в стране и мире, поэтому время, до девяти, пробежало быстро и почти незаметно. Ну, а потом продвигались медленно и непросто. Стоящие в очередях люди нервничали, громко переговаривались, советовались. Мне же, как и очень немногим, было абсолютно всё равно, что происходит рядом и совсем не напрягало, получу я паспорт сегодня или нет. Уверенность в себе, прямо таки зашкаливала, что также воспринималось легко и буднично. Одно смущало, непонимание того, откуда вдруг во мне образовался такой пофигизм. Ещё день назад я мучился вопросом о паспорте и обо всём другом, что непосредственно касалось меня, а вчера вечером хлоп и всё пропало. Ушла в небытие нервозность, забылся страх и полностью исчезло чувство одиночества. Не плохо, без сомнений. Но, как?

Получив право заглянуть в крохотный, зарешеченный вырез в кирпичной стене я пригнулся и по примеру других назвал своё имя, фамилию, и отчество.

Затем, обласканный зверским взглядом, неприятной женщины, расписался в одной маленькой бумажке и толстом журнале. Получив на руки паспорт поставил не хитрую, придуманную прямо сейчас, закорючку и в нём. Вернул его обратно в окошко, дождался сверки подписей во всех, мной помеченных, бумагах и окончательно получив в пользование вожделенный документ, спокойной походкой вышел на улицу.