Двойная рокировка

Аукционист отчетливо произносил текст, ни на минуту не теряя контроль над ситуацией. Он представлял лоты и вел торги, не называя фамилий покупателей и не допуская неоправданных пауз. От участников торгов требовалась определенная живость, но их никогда не подгоняли. Неискушенный наблюдатель вряд ли бы понял, кто участвует в торгах. Намерения покупателя могли выражаться трепетанием ноздрей, помаргиванием или телефонным звонком аукционисту. После первой четкой заявки о своем дальнейшем участии покупатель мог сигнализировать едва различимыми знаками.

Стремление к анонимности было вполне объяснимым. Частные лица избегали шумихи вокруг своих приобретений и не хотели иметь дело с доброжелателями и дилерами, предлагающими выгодно перепродать покупку. Это была одна из причин, по которой Делакло всегда находилась в центре событий, отслеживая каждую заявку и стараясь не упустить ни одного покупателя. Именно поэтому она посещала все аукционы, где продавались работы Малевича. Ведь купленные произведения могли потом бесследно исчезнуть, осев в каком-нибудь частном особняке в любой части света. Музеи всегда интересуются теми, кто способен оказать им финансовую помощь. Проигравший конкурент может попытаться провернуть частную сделку. Пресса жаждет сенсаций и горячих новостей. И только аукционные дома строго соблюдают кодекс чести, не позволяющий раскрывать анонимность продавцов и покупателей без их согласия.

Конечно, какие-то сведения всегда просачиваются. Когда знаменитости что-то приобретают или посещают какой-нибудь из многочисленных приемов или коктейлей, спонсируемых домом «Кристи» с целью более глубокого внедрения в светские круги, это неизбежно становится предметом обсуждения среди его сотрудников. У Делакло было несколько друзей в аукционном мире, служивших источником подобной информации.

Ей на память пришли одни из торгов, которые она посещала, когда работала в парижском отделении «Кристи». Шесть крупных дилеров по русскому искусству, которые дружно изучали выставленные на продажу лоты. Особое внимание они уделили альбому с пятьюдесятью рисунками Родченко. На него была назначена вполне умеренная цена в двести пятьдесят тысяч.

Дилеры явно заинтересовались данным лотом, хотя всячески пытались это скрыть. Такое притворное равнодушие являлось делом вполне обычным. Делакло уже не раз видела подобный маскарад. Было очевидно — все шестеро примут участие в торгах, что, несомненно, взвинтит цену. Они прямо-таки исходили слюной, глядя на этот альбом. Однако, когда лот выставили на продажу, заявку сделал только один из дилеров и какой-то частный коллекционер. Альбом продали за сто семьдесят пять тысяч, что едва превысило резервированную цену, ниже которой опускаться было уже нельзя.

Стоя в глубине зала, Делакло наблюдала за действом, догадываясь, что происходит. Но помешать этому было невозможно. Перед аукционом она видела всех шестерых в «Красном льве» за углом. Они мирно пили пиво и чему-то смеялись, а потом сели вместе в середине зала и намеренно не набавляли цену, когда выставлялись интересующие их лоты. Делакло сразу поняла, в чем тут дело.

Голос аукциониста возвратил ее к действительности.

— Лот номер тринадцать…

ГЛАВА 10

— Что значит сигнал из щитовой? Тогда почему мы там никого не видим?

— Я не знаю, сэр.

Пока пальцы Эйвери летали над клавиатурой, Коэн впился взглядом в монитор.

Никакого движения. Помещение было пусто. Тогда почему срабатывает датчик? И что случилось с охранниками?

Коэн посмотрел через плечо.

— Мы здесь изолированы?

— Простите, сэр?

— Эта комната сейчас заперта?

— Нет, сэр.

— Тогда заприте ее, черт возьми! Немедленно!

Эйвери нажала на клавиши, и дверь центра управления закрылась на металлические засовы.

— Готово, сэр.

— Итак, что мы имеем? Потеряна связь с охраной. Двадцать восемь минут назад все охранники исчезли с экранов. Мы…

— Опять началось, сэр. Что-то движется в щитовой.

— Попытайтесь связаться с охраной. Мне очень не нравится, что мы их не видим… Постойте, а что может вызвать одновременное отключение связи и видеонаблюдения? Прокрутите пленку с момента исчезновения охранников.

Эйвери нажала на клавиши, вызывая на мониторе меню. На экранах появились охранники, проходящие по темным залам музея. Через несколько секунд они исчезли.

Эйвери стала прокручивать пленку назад и вперед. Охранники то появлялись, то вновь исчезали.

— Вы видели это? Прокрутите еще раз.

— Хорошо, сэр.

На мониторе вновь появилось изображение. Зал номер двенадцать. Из-под закрытой двери пробивался свет. Потом появился охранник.

Но свет был по-прежнему за дверью.

— Это свет от фонарика…

— Я вижу, сэр. Из коридора падает свет от фонарика охранника. Охранник появляется в зале, потом исчезает, а свет по-прежнему падает из коридора. Видеозапись зациклена.

— Как, черт возьми, это получилось?

— Наверное, система вышла из строя. Поэтому у нас нет связи. Кто-то залез в наш компьютер.

— Тогда вышибем его оттуда!