Двойная спираль. Воспоминания об открытии структуры ДНК

Вскоре я на неделю уехал в Париж. Об этой поездке к Борису и Гарриетт Эфрусси я договорился еще несколько недель назад. Поскольку основная часть нашей работы как будто была закончена, я не видел смысла откладывать поездку, тем более что я бы первым рассказал в лабораториях Эфрусси и Львова о двойной спирали. Однако Фрэнсис был недоволен и сказал, что такую важную работу нельзя бросать на целую неделю. Но мне было не до серьезности; к тому же Джон как раз показал нам с Фрэнсисом письмо от Чаргаффа, где упоминались и мы. В постскриптуме Чаргафф спрашивал Джона, чем сейчас занимаются его клоуны от науки.

29

Полинг впервые услышал о двойной спирали от Дельбрюка. В конце письма к Дельбрюку, сообщая ему о комплементарных цепях, я попросил его не говорить про это Лайнусу. Я все еще побаивался каких-нибудь осложнений и не хотел наводить Полинга на мысль о парах оснований, скрепленных водородными связями, пока мы окончательно еще не разобрались во всем сами. Однако Дельбрюк не исполнил моей просьбы. Ему хотелось немедленно рассказать об этом своим сотрудникам, и он понимал, что не пройдет и нескольких часов, как его биологи все передадут своим приятелям, работающим у Лайнуса. Кроме того, Полинг взял с него обещание, что он сразу же сообщит ему, когда получит от меня письмо. А главное, Дельбрюк ненавидел всякую секретность в вопросах науки и не хотел дальше что-либо скрывать от Полинга.

Полинг, как и Дельбрюк, был сразу же покорен. Будь ситуация хоть немного иной, он почти наверное начал бы отстаивать достоинства своей идеи. Но подавляющие биологические преимущества комплементарной к самой себе молекулы ДНК заставили его сдаться. Однако прежде, чем считать вопрос решенным, он хотел познакомиться с данными Кингз-колледжа. Он рассчитывал сделать это три недели спустя, в середине апреля, когда должен был поехать в Брюссель на Сольвеевскую конференцию по белкам.

О том, что Полинг в курсе дела, я узнал из письма Дельбрюка, которое получил, вернувшись из Парижа 18 марта. Теперь это уже не имело значения: доказательств в пользу наших пар оснований накапливалось все больше и больше. В Пастеровском институте я получил особенно важные сведения. Там я наткнулся на Джерри Уайетта, канадского биохимика, специалиста по соотношению оснований в ДНК. Он только что провел анализ ДНК фагов Т2, Т4 и Т6. Последние два года господствовало мнение, что в ДНК этих фагов почему-то отсутствует цитозин, но наша модель этого никак не допускала. И вот теперь Уайетт сообщил мне, что он вместе с Сеймуром Коэном и Элом Херши получил данные, свидетельствующие о том, что эти фаги содержат видоизмененный цитозин — так называемый 5-гидроксиметилцитозин. А главное, его количество было равно количеству гуанина. Это было прекрасным подтверждением двойной спирали, так как 5-гидроксиметилцитозин должен образовывать те же водородные связи, что и цитозин. Приятной была и большая точность его данных, которые лучше, чем все предыдущие анализы, демонстрировали равное содержание аденина и тимина, гуанина и цитозина.

В мое отсутствие Фрэнсис занялся структурой А-формой молекулы ДНК. Прежние исследования, проведенные в лаборатории Мориса, показали, что нити кристаллической А-формы ДНК, присоединяя воду, увеличиваются в длину и А-форма превращается в В-форму. Фрэнсис высказал предположение, что более компактная А-форма получается при наклонном расположении пар оснований по отношению к оси спирали. Тогда трансляция вдоль оси спирали, приходящаяся на каждую пару оснований, уменьшается примерно до 2,9 Å. Модель с такими наклонными основаниями он и принялся строить. Хотя трудностей здесь было больше, чем с моделью более открытой В-формы, все же в Кембридже меня уже ждала вполне сносная модель А-формы.

На следующей неделе мы закончили набросок нашей статьи для «Нэйчур». Два экземпляра были посланы в Лондон Морису и Рози. Они не сделали никаких серьезных замечаний. Правда, по их мнению, следовало упомянуть, что Фрэзер в их лаборатории еще до нас работал с основаниями, соединенными водородными связями. Все его схемы, до тех пор в подробностях нам неизвестные, содержали группы из трех оснований, соединенных водородными связями посередине, и многие из оснований были взяты, как мы теперь знали, в неправильной таутомерией форме. Поэтому нам показалось, что нет смысла воскрешать его идею лишь для того, чтобы тут же ее похоронить.

Однако заметив, что наши возражения неприятны Морису, мы добавили нужную ссылку. Статьи Рози и Мориса касались примерно одних и тех же вопросов, и в обеих результаты рассматривались как подтверждение идеи о парах оснований. Фрэнсис хотел было в нашей статье подробно описать биологические последствия открытия. Но в конце концов он согласился, что краткое упоминание будет гораздо уместнее, и сочинил такую фразу: «Мы вполне отдаем себе отчет в том, что установленное нами специфическое спаривание непосредственно указывает на возможный механизм копирования вещества наследственности».