Двойная сплошная

Вернулась домой я, спустя несколько часов, ощущая себя немного лучше. Совсем немного, но все же заметно. А потому я не была готова к тому, чтобы увидеть на пороге квартиры разозленную мать, которая вопрошала о том, куда это ее дочь сбежала с самого утра. Ей казалось, что я вновь отправилась к Аморскому и провела с ним ночь. Исчезнувшей связки ключей она не заметила, как и отец, который вышел из гостиной с телефоном в руке и практически в бешенстве от состоявшегося только что разговора. На его лбу отчетливо виднелась пульсирующая вздувшаяся вена. Не сложно было догадаться, с кем он говорил с утра пораньше, видимо не дозвонившись до меня. Я слишком старательно не обращала внимания на настойчивую вибрацию телефона.

- Я люблю вас, - в ответ на все упреки произнесла я, заставив родителей на пару секунд замереть в недоумении. – Спасибо, что заботились обо мне все это время. И не волнуйтесь за меня. Со мной все хорошо. Я просто ходила встречать рассвет и засиделась на улице.

Кричать, ругаться, что-то кому-то объяснять не хотелось. Тем более в это утро. Поэтому я мягко улыбнулась, все еще странно глядящим на меня отцу и матери, и прошла мимо них в свою комнату, заставив их обернуться мне вслед.

Вечером того же дня я сидела на массивных колонках в кафе, которое готовилось к позднему открытию из-за предстоящего большого концерта, и держала в руках свою скрипку, хаотично перебирая пальцами струны. Представляла в этот момент играющего для меня на гитаре Аморского, который так и не отдал свой должок по исполнению хотя бы одной мелодии.

- Что с тобой? – усевшись рядом, спросила меня Эмма. Сегодня мы вновь должны были выступать вместе.

- Все хорошо, - меланхолично ответила я, не глядя на нее.

- Не верю. Ты плохо лжешь.

Я усмехнулась.

- Как раз это я делаю отлично. Ты же знаешь.

- Значит, сейчас плохо стараешься, - пихнула она меня плечом. – Я серьезно. Что с тобой? Пойти разобраться с твоим Ромочкой?

От упоминания этого имени я едва заметно вздрогнула. За этот день он больше ни разу не заявил о себе, хотя я и вошла обратно во все соцсети и была теперь готова ответить на любой его вопрос, только бы он написал еще хоть что-то. Все предыдущие его сообщения я на эмоциях стерла, как и наше единственное за целый месяц знакомства совместное фото. То самое, из клуба.

Но он не написал. И не позвонил. А первой начинать объясняться, я почему-то побоялась. И потому решила оставить все как есть. Так действительно для всех будет лучше.

- Что, я попала в точку? – насторожилась Эмма, готовая уже вскочить и пойти воевать с моим обидчиком. Я схватила ее за руку и заставила сесть обратно. – Что этот козлик тебе сделал? – завелась она с пол-оборота.

- Ничего он мне не делал, успокойся. Это все я.

- Чего? Как это ты?

Я закрыла глаза и отложила скрипку в сторону.

- Решила, что нам лучше с ним не общаться.

- Ты что, мать? – возмутилась она и два раза постучала мне костяшками пальцев по голове, - совсем уже кукушечку потеряла? Ты хоть видела как он на тебя смотрит?

- Ничего я не теряла, - ответила, вновь открывая глаза и глядя перед собой. – Просто так будет лучше для всех.

- Что за идиотский аргумент? Для кого лучше? – продолжала испепелять меня взглядом девушка.

Я опрометчиво решила не отвечать ей. И тогда она перешла к действиям, как это всегда привыкла делать.

- А ну как дай мне свой телефон. Давай, давай.

- Зачем? – этот ее тон мне совершенно не понравился.

- Звонить твоему суженному будем. Говорить, что ты с головой не дружишь.

«Это он и так уже знает» - поддакнули подруге мои предательские мысли.

Эмма резким движением перегнулась через меня и вытащила мой мобильник из кармана кожаных шорт, в которых сегодня мне предстояло выступать.

- Эй, стой. Не надо, - попыталась я вырвать свою собственность обратно, но оказалась нагло отодвинута назад удивительно сильной женской рукой.

- Еще спасибо скажешь.

Девушка поднялась со своего места и убежала в другой конец помещения под мои бессильные попытки воззвать к ее благоразумию. Мне не хотелось, чтобы и она тоже во все это вмешивалась, пока я сама во всем не разберусь до конца. Я хоть и приняла решение уйти, но все же чувствовала где-то в глубине души, что мне хочется, чтобы он сейчас снова пришел ко мне и попросил не делать этого. Сказал, что все это чушь и мои детские мысли – всего лишь отголоски далекого прошлого, которое сейчас не имеет никакого веса.

- Ты что ему такого наговорила? – сердито спросила меня Эмма после достаточно короткого телефонного звонка. – Он меня даже слушать не стал.

- Что он сказал? – слегка дрожащим голосом спросила я, все еще веря, что не обидела его слишком сильно.

- Удачи пожелал. И трубку положил. Что-то вы, ребята, совсем мне не нравитесь, - ответила она, вкладывая смартфон обратно мне в руку.