Двойная страховка

— Вам остается одно. Это против правил, и в любом другом случае я бы возражал, но только не сейчас. Тут есть пара моментов, которые подсказывают мне, что человек, провернувший это дело, рассчитывал именно на существующую для таких случаев практику. А что обычно происходит в подобных ситуациях? Обычно мы ждем, пока клиент придет к нам сам и предъявит свои претензии первым. Так вот, я советую поступить иначе. Я советую немедленно, если возможно, прямо сегодня, а если не сегодня, то в день слушания дела подать на жену Недлингера жалобу. И заявить, что она подозревается в убийстве. Нанести ей удар, внезапный и сокрушительный. Я советую потребовать немедленного ее ареста и содержания под стражей на все сорок восемь часов, допускаемые в таких случаях по закону. Я советую припереть ее к стенке, давить и жать на нее, припугнуть с помощью тех деталей, которые раскопала полиция. Самое главное — изолировать ее от сообщника или сообщницы, кто бы он или она ни были. Надо воспользоваться их замешательством, помешать им обсуждать дальнейшие шаги. Сделайте так и попомните мои слова — вы обнаружите поразительные вещи!

— Но на каком основании?

— Да ни на каком.

— Но, Кейес, это невозможно. Допустим, мы так ничего и не узнаем. Будем на нее давить и все равно ничего не получим. Допустим, это все же несчастный случай. Тогда в какое положение мы попадем? Господи Боже мой, да она возбудит против нас гражданское дело, и судья присудит ей все до последнего никеля. И я далеко не уверен, что дело кончится гражданским иском. Может потянуть и на уголовный. И что тогда? Наш среднегодовой бюджет составляет порядка ста тысяч долларов. Мы объявляем себя поборниками интересов вдов и сирот. Людьми, действующими с самыми добрыми намерениями. И что же? Получится, мы готовы обвинить невинную женщину в убийстве только ради того, чтобы не платить ей законно причитающихся денег?

— Это незаконные деньги.

— Законные, пока мы не докажем обратного.

— Хорошо. Ваши рассуждения, конечно, верны… Я же говорю, это против правил. Но позвольте мне также заметить, мистер Нортон, и заявить со всей ответственностью: тот, кто все придумал и провернул, — далеко не дурак. Он или она, а может, сразу двое или трое, не знаю, сколько их там, прекрасно понимали, что делают. И их не вывести на чистую воду, если сидеть вот так, сложа руки, и ждать подсказок. Они позаботились о том, чтобы подсказок не было… Их не будет. Единственный способ припереть их к стенке — самим сделать первый шаг. И пусть будет драчка, скандал, что угодно, но взять их врасплох — единственная возможность чего-то добиться. Не гарантирую, что сработает. Но может сработать, уверен.

— Но, Кейес, мы не можем себе этого позволить.

— Почему нет?

— Кейес, мы уже проходили этот урок миллион раз, каждая страховая компания проходила. У нас выработалась определенная практика. Против нее идти нельзя. Это дело полиции. Мы можем, конечно, пойти навстречу полиции, помочь ей, если найдем чем. Если вдруг нападем на какую-то интересную информацию, то передадим полиции. Если возникнут какие-то подозрения, можем поделиться с ней. Мы имеем право предпринять любой разрешенный законом шаг, все, что угодно, но не это…

Он замолчал. Кейес подождал немного, но продолжения так и не дождался.

— А что здесь противозаконного, мистер Нортон?

— Ничего. Это вполне законно, но неправильно. Мы сразу попадем под обстрел. Мы останемся безоружными, беззащитными, если ошибемся. В жизни ничего подобного не слышал! Это тактически неверно, я имею в виду.

— Зато стратегически верно.

— У нас своя стратегия. Стратегия древняя, выработанная десятилетиями, и против нее не попрешь. А если действительно самоубийство? Тогда в удобный для нас момент мы получаем подтверждение нашим подозрениям и таким образом себя обезопасим. И дело миссис Недлингер доказывать, что это не так. Вот что я хочу подчеркнуть. И поверьте мне, сидя на бочке с динамитом, я вовсе не хочу попадать в положение, когда нам придется взять всю тяжесть доказательств на себя.

— Так значит, вы не собираетесь предпринимать против нее никаких действий?

— Пока нет, Кейес, пока нет. Может, чуть позже. Не знаю. Но пока есть возможность придерживаться нашей обычной политики, я не собираюсь вести себя иначе.

— Но ваш отец…

— Он поступил бы точно так же. Я как раз о нем подумал.

— Нет, он поступил бы иначе. Старина Нортон использовал бы этот шанс.

— Но, в конце концов, я же — не он.

— Дело ваше…