Двойная тайна для миллиардера

— Так что я думаю, ты должна взять эти деньги, девочка моя. Не себе, а им, бубочкам нашим. Это их деньги, что бы тебе та грымза ни говорила. Она их бабка, Тагаев их отец, вот пускай и помогут один раз в жизни, не развалятся. И если деньги лежат нетронутыми, кто знает, наверное, она это видит?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍И об этом я думала. Если в глазах Авроры я — наглая охотница за миллиардами Тагаевых, то должна думать только о деньгах. А они лежат себе на счету, пылятся. Так полностью рушатся все ее представления обо мне. И кто знает, до чего эта дама додумается?

— Я согласна, Стефочка, — кивнула я, а у самой щеки запылали. Пришлось руки прижать, чтобы остудить. — Нужно снять все деньги и положить или на другой счет, собственный. Или в банковскую ячейку. Вот только себе я их не возьму. Не могу забыть, за что мне их дала Аврора.

О том, за что мне их мог дать Артур, даже думать не хочется. Больно и обидно. Он откупился от меня и от наших детей, даже не узнав, что их будет трое вместо двух.

— Ты их возьмешь, Стеф, — сказала я торопливо, не дав тетке и рта открыть, чтобы возразить. — Ты же давно мечтала перестать бегать по ученикам, сама говорила. Помнишь, о чем мы с тобой мечтали, когда я закончу универ?

— Нет, — решительно мотнула головой тетка и даже руки вперед выставила, — и думать забудь. Что ты придумала, Настька? Детские это деньги, и все.

— Правильно, — кивнула я и вкрадчиво заговорила: — А как же мечта?

Тетка беспомощно открыла рот и закрыла.

— Подумай сама, — продолжила я тоном змея-искусителя, — мы начнем сейчас, я буду тебе помогать. В универе возьму академотпуск и будем вместе работать, время пока есть. И потом я смогу продвижением заниматься. Курсы закончу подходящие, их полно сейчас. А ты со знакомыми своими поговори, которые помочь обещали. Мы еще больше заработаем, вот увидишь! Операцию тебе сделаем, шрам уберем. И на детей заработаем. Ну, Стефочка, соглашайся!

Тетка посматривала на меня и кусала губы в нерешительности, а я уже понимала, что она согласна.

У нас со Стефой была мечта — свадебный салон. Не просто прокат и продажа свадебных платьев, а организация свадеб «под ключ». У тетки были знакомые в туристической сфере, которые помогли бы с заграничными турами. И среди рестораторов тоже были, с банкетами проблем не будет.

Идей тоже было валом, дело оставалось только за финансами, а с ними как раз у нас со Стефой был напряг. До моей встречи с Артуром.

— Не знаю даже, Насть… — растерянно пролепетала тетка, — а вдруг не получится?

— Получится, — сказала я убежденно. — Должно получится. Иначе нельзя, у нас дети. Целых три.

И убедительно похлопала себя по животу.

Глава 11

Спустя четыре месяца

Без четверти двенадцать, до Нового года пятнадцать минут. Я сижу в детском отделении интенсивной терапии и смотрю на своих малышей. Они лежат в кювезах и больше похожи на червячков, чем на людей.

Мальчиков положили в один кювез, сейчас их лучше не разлучать. Малышку отдельно, потому что таких больших кювезов, на тройню, в отделении не нашлось.

Я пришла к отделению в половине двенадцатого. Дошла, держась за стенку, но меня и так поднимали, чтобы я ходила. Я здесь уже была несколько раз, и меня пускали смотреть на малышей. А сейчас я хочу встретить с ними Новый год.

Медсестра сначала нахмурилась, но потом кивнула и пропустила. Сама она ушла — наверное, кто из персонала свободен, сейчас будет встречать Новый год. Правильно, все же люди, всем хочется праздник даже на работе.

А я сижу и смотрю на самое дорогое, что у меня теперь есть.

Своих «три-Д» я родила сама, обошлись без кесарево. Они весят каждый чуть больше килограмма, так что втроем мои детки — как один нормальный доношенный ребенок.

Стефа собиралась со мной на роды, но Ирина Андреевна не пустила.

— Мне роды надо будет принимать, а не тебя откачивать, — заявила она тетке. Они уже успели подружиться, пока я наблюдалась у Ирины с беременностью.

Во время схваток я ходила по родильному боксу, стояла, садилась на гимнастический шар. Ирина с акушеркой то уходили, то приходили, остальное время я была сама.

Конечно, я думала об Артуре. Мне ничего не нужно от него, правда, но, если бы он был здесь и сейчас, мне было бы легче. Никому дети не нужны так, как родителям.

Когда я шла по коридору в родильный бокс, через стекло увидела в соседнем боксе мужчину, который держал на руках своего ребенка. У него в глазах стояли слезы, а выражение лица меня поразило до глубины души.

И так стало жаль своих деток! Разве они хуже этого малыша? И разве Артур смог остаться равнодушным, если бы увидел, что у его сыновей такие же черные волосы, как у него?

Данил и Давид, как я и загадала, похожи на отца, а Дианка пока светленькая, но может потом поменяется.

Она родилась первой.

— Ну, давай, Настюша, выдавай нам своих «три-Д», — подбадривала меня Ирина Андреевна, — кто у нас там первый на выход?

Так что Дианка теперь — старшая сестра, она на двенадцать минут старше Давида. Данька самый младший.