Наконец, дождавшись третьего урока, я чувствую облегчение. Мы просто работаем с книгами, так что это дает мне прекрасную возможность рассказать девочкам, что произошло. Хотя мне придется проявить изобретательность. Мы чертовски уверены, что не сможем поговорить. Миссис О'Брайен сойдет с ума, если услышит даже шепот. Я смотрю на Киш и Стеф, плотно сжав свои губы, чтобы не выболтать свои новости. У меня уже есть листок, но вместо спряжения глаголов, я решила написать им записку.
Я хватаю свой карандаш, щелкаю по верхушке, чтобы выпустить немного грифеля, и начинаю писать:
Я передаю листок Кише и с нетерпением жду. Мое колено до сих пор подергивается. Киша читает записку, и я вижу, как ее глаза расширяются. Она улыбается и начинает писать:
Я строчу свой ответ и снова передаю его:
Она просматривает мои вопросы, переводит взгляд на меня и закатывает глаза. Немного помолчав, глядя в потолок, она начинает отвечать:
О Боже Мой. Я не могу поверить в то, что она написала. Мы тут говорим о двух славных ребятах. Я не могу так поступить с ними. По крайней мере, я не думаю, что могу. К тому же, Алекс не ревнует. Он казался обеспокоенным, но не ревнивым.
Я надавливаю на бумагу, плотно сжимая свой карандаш, и пишу последнюю часть, сильно выделяя ее, чтобы доказать свою точку зрения.
Я читаю ее смешные высказывания и бросаю на ее неодобрительный взгляд. Я хмурю лоб в раздражении от комментария Киш и царапаю свой следующий ответ. Она неправа насчет Алекса, но я полагаю, что она права насчет Бена и Эрика. Я полагаю.
Она пожимает плечами и передает записку Стеф.
Я стараюсь игнорировать своих друзей и работать над своим испанским. Я получаю толчок локтем по руке и смотрю прямо перед собой. Стеф протягивает мне листок с насмешливой улыбкой.
Я не знаю, как воспринять все это - особенно то, что они говорят об Алексе. Но Стеф придает этому большое значение. Она всегда так делает.