Двойная западня

— Проверяй. Если Шульца спросишь — ответ будет такой же. Разве он тебе больше объяснит. Меня не предупреждали, что сюда просто так заходят из угрозыска. Если милицию сюда кто-то вызвал, приедут дуроломы с автоматами, а не целый майор. Мне тоже надоедают бестолковые сказки. — Он достал из кармана телефон. — Давай сейчас хозяину позвоним. Сам позвони, задай ряд вопросов.

Шубин больше не улыбался.

— Значит так, Витя, — проговорил он медленно, внимательно глядя собеседнику в глаза. — Кто ты такой и что здесь делаешь, я обязательно пробью. Теперь о том, зачем я приехал. В городе сегодня днем стреляли. Попытка ограбления банка. Куча трупов.

— Сколько взяли?

— Нисколько. Не успели. Слышал что-нибудь об этом?

— Слышал. Телевизор смотрю. Новости. О, так это ж совсем рядом!

— В город ты не выезжал сегодня случаем?

— Нет, не выезжал.

— Машины во дворе чьи?

— Машины?

— Машины. Джип и джип. Два джипа.

— Не знаю. Я приехал — они стояли.

— Ты на чем приехал?

— Меня привезли. Какой-то управляющий. Я вообще с ним договаривался, а Шульц так, только общие напутствия давал. Типа, не спи, мужик, на посту.

— А когда ты спишь? У тебя, как я понял, тут пост номер один. Значит, либо сменщик есть, либо ты киборг.

— Я — киборг. Еще вопросы? Шубин помолчал.

— По оперативным данным, здесь, у Шульца, нарисовались незнакомые люди. В свете последних событий… ну, со стрельбой в городе, я обязан эту информацию проверить. Шульц — уважаемый в городе человек, потому я не послал маски-шоу, а приехал сам. Теперь ясно?

— Да, конечно, майор, это же твоя работа. Что хотел найти или увидеть?

— Не знаю. Шубин признался скорее себе, чем Хижняку, после чего понял: разговор снова пойдет по кругу, а значит, его нужно заканчивать.

В одном кармане с удостоверением у него завалялось несколько визиток — года полтора назад министр распорядился, чтобы такие были у всех офицеров милиции. Зачем, непонятно, однако с тех времен картонные прямоугольнички остались. Вытащив одну, Шубин спросил:

— Есть чем писать? Пожав плечами, Виктор задумался, но тут же легонько стукнул себя пальцем по лбу, поднялся, прошел к бару, наклонился за стойку и вернулся, держа простенькую шариковую ручку. Шубин написал на обороте номер своего мобильного, положил визитку на стол.

— Вот. Если захочешь что-нибудь рассказать до того, как я вернусь сюда уже с группой товарищей, просто позвони. Скажешь — Витя-сторож, я пойму. Отдыхай, не спи на посту.

Хижняк взял картонный прямоугольничек, не глядя сунул в задний карман джинсов.

Матвей поднялся и протянул ему руку.

Виктор, поднимаясь со стула одновременно с Шубиным, точно так же синхронно протянул ему свою.

4

Сквозь тяжелый хмельной сон раскаленным сверлом пробивался настойчивый телефонный звонок.

Шеремет лежал с закрытыми глазами и ждал, когда же звонившему надоест. Трель прекращалась уже несколько раз, но лишь для того, чтобы через пару минут зазвучать снова. Он хотел приказать девушке, которая лежала где-то рядом, подхватиться, найти трубку и вырубить ее независимо от того, кому это так не терпится с ним пообщаться. Но, перевернувшись на спину и хлопнув рукой слева от себя, очень удивился, обнаружив пустоту. Даже разлепил веки, чтобы убедиться — рядом нет никого, кто готов исполнять его утренние капризы. Как раз в этот момент телефон снова успокоился, и Валет наконец вспомнил: намедни ему было не до девок, сам выгнал двух, которых приволокли ему местные и с которыми он так зажигательно танцевал вчера вечером в гостиничном кабаке.

Зачем выгнал, он не смог себе сейчас объяснить. Вчера таких объяснений не требовалось: в один момент расхотелось продолжать гулянку в номере, приспичило вдруг побыть одному. Сегодня головная боль эгоистично заставляла заниматься только ею, требуя любыми средствами успокоить ее, приглушить, укротить. Способ, конечно, был, и Шеремет даже откинул простыню, собираясь натянуть штаны и спуститься в бар. Они уже должны работать, а закрыты — откроем…

Но тут снова зазвонил телефон, и Валет, только для того, чтобы послать громко и далеко нахала, делающего утро понедельника еще тяжелее, двинулся на звук и нашел трубку под пиджаком, брошенным на стеклянный столик у кресла. Сдергивая пиджак, скинул на ковер стакан с остатками вчерашнего коньяка, пнул его ногой, выдохнул и поднес телефон к глазам, щурясь от утреннего солнца и определяя абонента, чье имя высветилось на дисплее.

Ага! Ну, привет, привет! Давно пора тебе подать голос!

Желание материться пропало. Выдохнув густой перегар от коньяка и солодового виски, Шеремет поднес трубку к уху и гаркнул, стараясь казаться настолько бодрым, насколько позволяла болевшая голова.

— База торпедных катеров!

— Вы, блядь, там совсем с ума посходили!!! Звонивший не спрашивал — он констатировал факт.

— Какие проблемы, дядя Жираф? — Валет догадывался какие и тут же попробовал ослабить удар. — А вы уже прилетели из отпуска, господин Большой, или звоните прямо с ваших Мальдив?