Двойная засада

– Прямо так и расспрашивали? – удивился Капустин. – Внаглую?

– Совершенно не стесняясь.

– Это уже предел неуважения. Ничего не боятся. Я сейчас отправлю туда группу с капитаном Аристарховым… Не волнуйся… Я сам уже домой еду, боюсь в машине заснуть… Но ты звони, если возникнет необходимость. Я все равно отвечу. Когда возвращаешься?

– Пока не знаю. Я предупрежу… Дай мой номер капитану… Если что-то проясниться, пусть звонит…

– Полковник Баргузинцев говорил с тобой?

– Сейчас разговариваем… Брат звонком прервал… До встречи… Отсыпайся…

– До встречи…

* * *

– Вот такая история, Валентин Георгиевич… С одной стороны, чуть-чуть смешная, потому что действуют они неумело… Думают, если попала в руки винтовка с оптикой, то они автоматически стали снайперами… Но только сам снайпер знает, что умение стрелять – это наука… А дилетанты, слава богу, на нашем веку не перевелись, и потому я еще жив… С другой стороны, меня не меньше, чем собственная безопасность, интересует причина покушения… Просто так никто подставляться под спецназ ГРУ не будет. Должны понимать, что это чревато нехорошими последствиями. Но если настойчиво пытаются меня убрать, значит, я сильно им мешаю. Но чем мешаю, я понять не могу… И ничего дельного из прошлой командировки не могу вспомнить… Потому и вернулся… Думаю всех наших опросить, кто со мной был… Общая память крепче индивидуальной…

Полковник Баргузинцев снял трубку прямой связи с дежурным…

– Слушай-ка… – сказал в трубку, понимая, что дежурный знает, откуда последовал звонок. – Срочно собери мне всех офицеров, кто участвовал в последней командировке в Чечню… Не все же в отпуска уехали… Ко мне в кабинет… Не по тревоге, но срочно…

Командир сразу понял, что мне требуется.

– Чтобы тебе не попасть снова в неприятную ситуацию, я напишу приказ об отзыве тебя из отпуска… – предложил Валентин Георгиевич.

– Зачем? – не понял я.

– Чтобы ты мог законно носить оружие… А уж в каком ты костюме будешь, в гражданском или в парадном мундире, это никого не касается…

– Это правильно, – согласился я.

А как не согласиться… Ведь не скажешь же в открытую своему командиру, что имеешь на крайний случай пару трофейных пистолетов в гараже. Да и гранаты три, кажется, где-то завалялись… Может быть, пара тротиловых шашек найдется… А в садовом домике, в тайнике, который с собакой не найдешь, и автомат имеется… Говоря правильно, не автомат, а пистолет-пулемет, но в обиходе это значения не имеет. По большому счету, он мне ни к чему. Просто я люблю красивые вещи, если из них стрелять можно. Вот непривычный взгляду в руки попался, экспериментальный «РР-90», его делали и испытывали в Бельгии как опытный образец для натовский войск. Понравился он мне своим экзотично-футуристическим видом, почти как все «буллпапы»,[6] на всякий случай я его и приберег. Я вообще не понимаю, что это за офицер спецназа такой, который не имеет нештатного оружия про запас… И сам полковник, как старый и опытный спецназовец, наверняка тоже запас вооружения имеет. Только говорить об этом в открытую не принято. А уж как в моей ситуации, говорить командиру, который по долгу службы обязан бороться со страстью к лишнему, на чей-то глупый взгляд, оружию, вообще было бы неприлично…

* * *

Из двенадцати человек собрались восемь. Мы в Чечню отправлялись не офицерской группой, а линейным отрядом, с солдатами, поэтому офицеров и прапорщиков было немного, кроме того, на базе нашей бригады составлялся только костяк отряда, а остальные были из других бригад. Опрашивать всех солдат, хотя бы только наших, смысла нет. И слишком долго это – нужно опросить девяносто человек.

Полковник Баргузинцев сам обрисовал ситуацию и мои попытки выжить.

– Так вот и выжил… – добавил я, вступая в разговор, чтобы объяснить, зачем здесь всех собрали. – Налицо факт нежелания пустить меня снова в Чечню… Правда, я туда пока и не собирался, но тем не менее… Этот вариант я рассматриваю как более, на мой взгляд, реальный, чем какое-то исполнение мифического приговора… Но, если кто-то помнит причину, по которой меня могут приговорить к смерти, прошу высказаться. Если никто такой причины не видит, прошу поднапрячь память и прикинуть в уме все варианты, когда я или мы видели что-то такое, что нам видеть не полагается…

– Или кого-то такого… – добавил полковник Баргузинцев.

– Или кого-то… – согласился я.

Как я и ожидал, поднимать по-школьному руки никто не стал, и никто не рвался высказаться, перебивая других. Тем не менее информация была запущена.

– Утром я намереваюсь вернуться в город, – сообщил я. – Выеду часов в десять. Если до этого времени кого-то осенит мысль, прошу ко мне домой… Если позже то, номер моего мобильника, надеюсь, есть у всех…

– Андрей Васильевич, подстраховать бы вас надо… – предложил капитан Ламберт.