Двойня для босса. Стерильные чувства (СИ)

Но вместо этого я целыми днями пропадала в компании Загорского, а кнопочки видели только детсад и квартиру.

«Надо исправляться!» — твердо решила я. Поэтому сразу после работы мы с Лилей отправились в торгово-развлекательный центр. Погуляли, посидели в кафе, посмотрели какой-то глупый, но смешной мультик. Вроде бы почти ничего не сделали, но время пролетело незаметно…

Так что в свой отдаленный жилой район мы прибываем глубоким вечером.

Помогаю кнопочкам выбраться из такси и буквально тащу их за собой, утомленных и полусонных. Позади нас плетется Лиля. Наверное, уже сожалеет о своей затее.

Мечтаю оказаться дома и отдохнуть после изнурительного «похода», но цепляюсь взглядом за небольшую кучку людей возле нашего подъезда. Пытаюсь рассмотреть их, однако в густых сумерках вижу лишь очертания.

Подхожу ближе и узнаю соседей. Они шушукаются о чем-то с незнакомыми мне женщинами. Завидев нас с двойняшками, кивают в нашу сторону.

Незамедлительно рядом с нами материализуются две фигуры. Строгие, серьезные дамы оценивают меня с головы до ног.

Одна из них — полноватая. Стоит, прищурившись и сложив руки в карманы куртки. Вторая, что держит в руках папку, — контрастно худая и высокая. Прямо как в рассказе «Толстый и тонкий». Однако мне не до смеха. Напрягаюсь, предчувствуя неладное.

— Антипьева Алиса Игоревна? — обращается ко мне первая, и я напряженно киваю. — Весь вечер вас ждем. Мы представляем органы опеки и попечительства.

В подтверждение своих слов обе протягивают документы. Принимаю удостоверения и, игнорируя перешептывания соседей, внимательно изучаю их, пока Лиля подсвечивает мобильным. На всякий случай запоминаю фамилии.

— Нам поступила жалоба от воспитательницы ваших детей. И мы обязаны отреагировать, — сообщают соцработники.

— От той самой, которую отправили в вынужденный «отпуск» после твоего разговора с заведующей? — тихо хмыкает Лиля.

— Угу, — мычу в ответ, не сводя глаз с незваных гостей.

— Вот стерва, — фыркает подруга, обращая на себя внимание.

— Мы можем пройти в вашу квартиру и проверить условия проживания детей? — спрашивает все та же полная женщина тоном, не терпящим возражений.

— Конечно, — отзываюсь я, при этом беру Витю и Вику за ручки и крепко сжимаю. — Нам скрывать нечего.

Первой пропускаю в подъезд Лилю, чтобы она открыла дверь, пока мы с кнопками медленно поднимемся по ступенькам.

Оказавшись в квартире, обращаю все свое внимание на двойняшек, на мгновение забывая о внезапной проверке.

— Начнем с кухни? — доносится из-за спины.

— Лиль, проведи, пожалуйста. Я пока кнопочек раздену, — прошу подругу, а сама приседаю на корточки рядом с малышней.

Радуюсь, что Витя и Вика на удивление послушные сейчас. Обычно процесс раздевания занимает у меня немало времени и сил. А бойкие малыши не упускают возможности поиграть со мной, бегая по прихожей.

Но не сегодня.

Улыбаюсь смышленым детям и по очереди целую их в лобики.

Обессиленно облокачиваюсь на пуфик, сажусь прямо на пол. Я так устала за эти дни! Выпроводить бы проверяющих скорее и отправиться спать.

— Алиса? — испуганно зовет Лиля.

Рывком поднимаюсь, оставляю непривычно спокойных малышей и мчусь на звук. Забегаю в кухню и не верю своим глазам.

Ощущение, будто я попала в чужую квартиру, причем живет здесь крайне неблагополучная семья. На столе — пустые бутылки, крошки, грязная посуда. На полу — разбитый стакан.

— Злоупотребляете? — делают свои выводы соцработники.

— Нет, — сипло отвечаю. — Это… не наше.

Знаю, звучит глупо, но ведь я говорю правду. Когда мы оставляли квартиру утром, в кухне был полный порядок.

Проверяющие открывают холодильник и недовольно морщатся: внутри тоже бардак и какие-то испорченные продукты. Не наши!

Меня будто подставить хотели. И судя по реакции представителей отдела, весьма успешно.

— Чем детей кормите? — хрипло интересуется полная женщина.

— Каши, фрукты, супы, — заикаясь, проговариваю я.

— Так и запишем, — важно проговаривает худая и активно что-то строчит.

— К нам проник кто-то и похозяйничал, пока нас не было, — пытаюсь оправдаться. — Лиль, ты двери не забыла закрыть?

— Нет, — немедленно откликается подруга и прокручивает связку ключей на пальце. — Хулиганы? Вроде не взяли ничего, — размышляет вслух, а я лишь пожимаю плечами.

Становится не по себе. Кто-то явно был у нас дома. И… пил на кухне? А потом ушел, закрыв за собой дверь?

Бред!

— Может, родственники хозяйки? — предполагает Лиля. — Я позвоню ей. Спрошу, кому она ключи давала.

— И как часто у вас бывают… «родственники хозяйки»? — молниеносно реагирует проверка.

— Никогда… Впервые такое, — вздыхаю я.

Неудивительно, что соцработники не верят. Смотрят на меня неодобрительно, как на плохую мать и потерянного члена общества.

— Где детская? — звучит строго.

Указываю взглядом, а сама спешу к малышам. Отправляю их в комнату Лили, предварительно осмотрев: внутри этого помещения все чисто и нетронуто. Мистика какая-то! Дверь оставляю приоткрытой, чтобы услышать, если кнопочки что-нибудь сотворят.