Двойня для капитана (СИ)

Киваю. Да, я и сам против. Но надо выкручиваться. Нам и так пошли на встречу.

-Что по детям?

-В доме малютки. И ты, конечно, отстранен, - вздыхает друг. - Тут без вариантов. От всей оперативки до выяснения обстоятельств.

-Кто занимается делом? Ну? - Тороплю.

-Шукшин. Из северо-западного. Нормальный мужик. Офигел уже, поди, со всех обстоятельств.

-Кто донос накатал известно?

-Ты только спокойно, ладно? - Чуватвует мой нерв друг.

-Демид, да не тяни, Господи! - Не выдерживает Алина. - Говори, чтобы я хоть понимала, кого ненавидеть!

-На прошлом месте работы у Алины был адрес родителей в личном деле записан. Твой дядька племянника подослал поговорить, припугнуть, кароче, не суть сейчас. Как понимаете, нашел он там не Алину, а Наталью. Которая с превеликим удовольствием рассказала о сестре все, что дети на самом деле не ваши… - разводит руками. - Дальше - дело связей и денег. Которые стерва Ставронская очень любит. Ей увольнение по статье грозит. Вот, видимо, думала выслужиться перед нашим мэром.

С чувством бью кулаком по столу.

-Мрази… - зажмуриваюсь, переживая острую волну ненависти.

Я бы их просто убил. Физически. Голыми руками. Но, к сожалению, нельзя. Негуманно. Да и всех тварей не перетоптать. Это в крови захлебнешься. Особенно страшно, когда эти люди - твои родные.

Слышу, что Алина кому-то звонит.

Подлетаю к ней, отбирая телефон.

-Ты кому звонишь?

-Отдай! - Бросается на меня жена. - Я хочу ей все высказать! Отдай!

Ладони прижигают мне по лицу, да и вообще везде, где попадают.

-Нельзя, нельзя милая, - перехватываю я руки Алины и аккуратно заламываю, прижимая жену к себе. - Нельзя звонить. Они этого ждут. А звонком ты только подтвердишь, что мы неправы. Мы должны действовать так, будто это наши дети.

-ДНК тест мы не пройдем! - Скорбно шепчет Алина. - Как ещё действовать?

-Мы найдем способ забрать пацанов. Я обещаю тебе, - говорю с чувством, но пока сам не понимаю, как это сделать.

Домой мы возвращаемся поздним вечером просто потому, что идти туда, где повсюду детские вещи и пахнет молоком, ни у кого из нас нет сил.

-Я не могу… - стоит Алина возле подъезда. - Меня тошнит. Я не могу туда пойти! Можно я здесь останусь? На лавочке?

Опускается на скамейку и закрывает лицо ладонями. Рыдает. Я достаю сигареты…

Сажусь рядом.

-Алин, возьми себя в руки, пожалуйста, - говорю тихо. - Если ты не перестанешь меня морально так прессовать то я тоже сорвусь. Ей Богу, я близок взять табельное. Но что это изменит? Оставит вас одних? Или ночуя на лавочке в плюс три, ты хочешь оставить наших пацанов без матери?

Алина поднимает на меня лицо.

-Прости меня… - вытирает ладонями слезы. - Я все понимаю. Но остановиться не могу. Мне все время кажется, что они плачут. Зовут меня. Все время это мерещится. Саша он не кушает лежа. Думаешь, их там в доме малютки кто-то кормит намркках, а потом носит «солдатиком»?! Качает? А если не поносить, то он плакать будет. Я читала. Им из-за этого седативы и успокоительные дают…

Алина вдруг зажимает рот и резко свешивается за лавочку. Ее тошнит.

Я глажу жену по спине. От нервов бывает и не такое.

-Пойдём, - поднимаю жену с лавочки за плечи. - Тебе нужно поесть, попить и закинуться успокоительным.

А то в дурку так загреметь не долго…

Веду ее в подъезд практически силой.

Как и когда-то, когда мы ещё были просто соседями, готовлю жаренную картошку на беконе. Признаться, и самому сейчас кусок в горло не полезет. Но я точно знаю, что есть надо. Эту штуку в нас вбивали старшики ещё в армии.

Пока я вожусь на кухне, Алина бродит по квартире. Что-то ставит стирать, убирает, гладит. Я даже немного выдыхаю, искренне считая, что она нашла утешение в бытовых мелочах. Но когда Алина приходит ставить чайник и начинает готовить смесь…

-Родная, что ты делаешь? - Подхожу, осторожно забирая из рук кипяток.

-Дети сейчас проснут… - сначала отвечает, а после осекается жена и смотрит на меня бесцветными, испуганными глазами. - Я, кажется, схожу с ума, Руслан…

Крепко ее обнимаю и сам чуть не плачу. Из транса нас выводит звонок телефона.

Номер скрыт.

Но я поднимаю трубку, уже точно зная, кто на другом конце связи. Ставлю запись разговора…

-Ты отказываешься от наследства деда, и дети возвращаются домой, - слышу в динамике искаженный голос дядьки.

Будто с помехами. Ни привет. Ни пока. И я бы отдал это наследство к чертовой матери, вот только оно все пущено в оборот. Живых денег отец не оставил. Только те, что в моей доле.

-Я могу отдать все, что есть, - отвечаю. - Остальное вывести не возможно. Ты же знаешь.

-Значит, я хочу компанию целиком, - отвечает голос. - Или твоему отцу приблудыши не нужны?

-Я с ним поговорю. Свяжусь с тобой.

-У тебя сутки. Или дело уйдёт в суд, и компания все равно будет моя!

Сбрасывает.

-Кто это был? - Спрашивает Алина? - Кто?

-Мой дядька, - отвечаю на выдохе. - Он хочет, чтобы отец переписал на него компанию. Все из-за этих чертовых денег!

-А твой отец? - Начинает трясти Алину. - Он же это сделает? Сделает?

-Не знаю, - отвечаю тихо. - Но очень на это надеюсь…

Глава 35

Алина