Двойня для мэра (СИ)

Не выдержав и вскипев от такого откровенного перемывания моих костей, я разворачиваюсь и налетаю на двух женщин, стоящих возле стеллажа с консервами.

— Это почему же я бедная? А? Потому что детей родила и замуж вышла? — Спрашиваю воинственно.

Та барышня, что помоложе, сначала теряется, а после медленно поворачивает ко мне экран своего телефона.

Вторая женщина с начесом на голове и в леопардовых лосинах смотрит на меня с издёвкой.

Типо что? Выкуси!

Я опускаю глаза к телефону и… чувствую, как мир вокруг начинает качаться. Только коляска помогает мне не упасть. Колени подкашиваются.

Смотрю на фотографии Алексея, который целуется со своей помощницей среди снопов сена, и не могу отвести глаза. Не могу поверить! Как? Почему?

Может, это старое фото? Нет… Вчерашнее.

И зачем тогда нужно было сегодняшнее утро?!

Лицемер! Бабник! Лжец!

Не знаю, где нахожу силы не убежать в истерике. Я даже умудряюсь изобразить улыбку. Практически равнодушно выдавливаю из себя: «это фотомонтаж…» И ухожу из магазина с высоко поднятой головой, так и не оплатив редис и килограмм огурцов.

Потом, конечно, едва подая за ворота дома, начинаю рыдать. Ко мне бросается охрана с вопросом, что случилось.

— Случилось, — киваю. — Звоните Алферову. И дайте мне трубку.

Мерзкая догадка скользким ужом кружится в душе.

Он же не мог? Господи, Настя, ты — дура. Конечно, мог! У него просто нет ничего святого!

— Алло, дорогой, — говорю елейно, едва получаю телефон, — ты случайно не брал мой телефон на работу?

Не знаю, как держусь, чтобы просто говорить. Слезы душат.

И, видимо, я не очень хорошая актриса, а может быть, охранник уже рассказал Алексею, что я плакала, поэтому вместо ответа на вопрос я получаю встречный:

— Что случилось?

— Где мой телефон? — Повышаю голос. — Я хочу кое-что там посмотреть!

— Давай, я вернусь, и мы найдем его… — предлагает Алексей миролюбиво. — Зачем такие нервы. Мелочи…

— Мелочи?! — Рявкаю истерично. — Хватит делать из меня дуру! Просто ответь: зачем? Зачем нужен общий быт, секс, ужины, если ты завтра же найдешь мне замену?

— Я сейчас приеду, — отвечает сухо Алферов.

— Я тебя не жду, — отвечаю и бросаю трубку.

Глава 19

Алексей

— Я действительно не знала, что кто-то сделал фотографии… — рыдает Елена.

Зажимаю переносицу и прикрываю глаза, чтобы перестать орать.

— То есть ты сейчас подписываешься под тем, что профнепригодна?! Что у тебя нахрен съехали мозги от гормонов, и ты решила, что на ярмарке, где на один квадратный метр топчется человека три из прессы, нас никто не увидит?!

Рыдает…

— Я все исправлю. Я все вычищу. Я клянусь…

— Да?! — Беснуюсь. — А из головы людей ты как это удалишь? Или ты считаешь мою жену идиоткой?! Как мне ей это объяснять?

— А как вы собирались объяснять ее сестре детей? — Оскаливается Елена. — Ветром надуло? Да они оба ваши копии…

Я с хрустом ломаю в кулаке шариковую ручку, буквально сатанея.

— Вон… — шиплю. — Собрала вещи и пошла от сюда вон! Ты не имеешь права рассуждать о моей семье!

— Простите… — пищит помощница. — Я просто…

Делаю взмах рукой, чтобы заткнулась. В кармане звонит телефон.

Охрана… И у меня внутри все обрывается. Да, Настя, конечно, обнаружила отсутствие телефона, но почему звонит? Что-то случилось? Переживает? Или что-то уже просочилось про нас с Еленой на местные каналы? Да нет, не может быть. Настя их не смотрит.

Уверенно говорю: «Алло…»

И буквально с первых интонаций жены понимаю, что все очень плохо. Если вы хоть раз слышали в голосе женщины злую глубокую обиду, вы ни с чем ее не спутаете.

— Алло, дорогой, — говорит елейно Настя, — ты случайно не брал мой телефон на работу?

Отпираться же поздно? Чувствую, что да, но проверить должен.

— Что случилось? — Спрашиваю нарочито обеспокоено.

— Где мой телефон? — Повышает вдруг жена голос, — Я хочу кое-что там посмотреть!

— Давай, я вернусь, и мы найдем его… — предлагаю миролюбиво. — Зачем такие нервы. Мелочи…

— Мелочи?! — Рявкает. — Хватит делать из меня дуру! Просто ответь: зачем? Зачем нужен общий быт, секс, ужины, если ты завтра же найдешь мне замену?

Я делаю глубокий вдох, чтобы тоже не заорать. Потому что так устал, что проще организовать этой женщине амнезию, чем снова что-то исправить в голове.

Настя все знает! Она знает!

— Я сейчас приеду, — отвечаю сухо.

— Я тебя не жду! — Кричит жена в динамик и бросает трубку.

Пока опускаю вниз телефон, замечаю, что трясутся руки.

— Мне очень жаль, — шепчет Елена.

— Выйди… — хриплю. — Пошла отсюда вон от греха! Ты уволена! Расчет получишь через неделю! И это исключительно в счет былых заслуг. Ну? Чего сидишь?! — Срываюсь.

Поджав губы, Елена поднимается со стула. Пока идет до двери пару раз спотыкается. Мне хочется, чтобы она свалилась со своих шпилек и свернула шею.

Нет, ну а что? Вполне соизмеримая сатисфакция за мою испорченную жизнь, которую я только с таким трудом наладил и очень надеялся выдохнуть.

Дверь грякает о косяк.

Телефон снова звонит.

— Алло… — рявкаю не глядя.

— Алексей Михайлович, я заболела, — слышу в динамике голос Александры Ивановны. — Температура тридцать девять. Вы уж пару дней как-нибудь без меня…

Твою ж мать!