Двойня для Цербера

— Нормально, — киваю я и ставлю стакан на тумбочку. — Мне нужна еще одна сессия. Прямо сегодня. Я совсем не сплю из-за кошмаров. У тебя есть на сегодня окно?

— Ася, — улыбается он мягко. — Я не могу больше быть твоим психотерапевтом. Мы встречаемся, и это неэтично.

— Ты спишь на полу и даже не касаешься меня, — вздыхаю я, съедаемая острым чувством вины. — Что это за отношения? Не понимаю, зачем тебе это нужно.

Я поднимаю на него наполнившиеся слезами глаза. В Денисе все прекрасно: он чуткий, нежный, с отличным чувством юмора.

— Можно? — мягко спрашивает Денис, положив свою большую кисть с красивыми пальцами на кровать, рядом с моим бедром.

Я киваю и кладу свою руку рядом. Он осторожно подсовывает теплые пальцы под мою ладонь. Едва касаясь меня, водит по моей холодной коже пальцем другой руки. Он не дотрагивается до меня, не спросив разрешения.

Между нами нет ничего плотского, присущего всем нормальным парам. Ни секса, ни объятий, ни поцелуев. Мы даже не спим в одной постели. Каждую ночь Денис проводит на матрасе у моей кровати.

— Ася, зато я рядом с тобой. Не всякие отношения строятся исключительно на интиме. Я буду ждать сколько нужно. И знаешь почему?

Я залипаю на его теплую, успокоительную улыбку.

— Почему? — спрашиваю, заглянув в смеющиеся, искристые голубые глаза.

— Так случилось, что я влюбился в самую восхитительную женщину в мире. Она красивая, добрая и нежная. Я люблю ее смех, ловлю взглядом каждое движение. Я хочу прожить с ней всю жизнь. Даже если придется до старости спать на матрасе, — Денис все же теряет серьезность на последней фразе и улыбается еще шире.

— Ты часто влюбляешься в пациенток? — спрашиваю я, положив подбородок себе на колени.

— Ты первая, но противостоять было нереально.

Денис оставляет легкий поцелуй на своих пальцах и прикладывает их к моей руке.

Через силу улыбаюсь ему. Мне хочется быть счастливой. И сделать счастливым его. Я хочу почувствовать, что такое нормальные интимные отношения, происходящие по взаимному согласию. И не могу. Прошел уже целый год, а Цербер все меня не отпускает.

Я утыкаюсь носом в колени и смотрю в светлеющий сад за окном.

— Агния, я могу записать тебя к своей коллеге. Она очень компетентна, тоже работает с женщинами, пережившими домашнее насилие. Мне позвонить?

— Я не знаю, Денис. — на глаза опять наворачиваются слезы. — Я привыкла к тебе.

— Асечка, ты мне доверяешь?

Я вскидываю на Дениса глаза. Последние восемь месяцев я его пациентка, а полтора месяца назад мы начали отношения. Денис — единственный человек, которому я доверяю. Он помог мне оформить опеку над Никитой, когда мама сдала его в приют, чтобы не раздражал нового мужа.

Я больше не хочу иметь с этой женщиной ничего общего. Когда она лишилась всех спонсоров и оказалась отрезанной от благ богатой жизни, то быстро вышла замуж за вовремя подвернувшегося престарелого толстосума.

— Да. Скажи мне, как все забыть? Что сделать, чтобы выкинуть его из головы? Я думала, что мне станет легче, когда нас разведут. Игорь помог с этим, но Цербер не уходит. Он словно врос в меня.

— Ася, тебе нужно посмотреть своему страху в глаза, и понять, что бояться больше нечего. Страх в твоей голове, и просто нужно увидеть, что он беспочвенен.

— Я не могу этого сделать, — в ужасе мотаю головой.

— Ася, в таких казенных домах долго не живут. Ты должна поехать туда и увидеть его, пока еще можешь. Ася, ты должна понять, что угрозы больше нет. Сегодня как раз приемный день, и у меня выходной.

— Ты поедешь туда со мной? — спрашиваю с надеждой.

— Агния, я отвезу тебя и буду ждать в машине или коридоре. А к нему ты должна пойти одна. Он все понимает, все осознает, но может только моргать, отвечая «да» и «нет».

—Я не уверена, что смогу, — вновь отгораживаюсь от шоковой терапии.

— Ты сможешь, Ась. Ты сильная, — Денис пальцем рисует сердечко на простыне рядом со мной. — Я в тебя верю.

— А ехать далеко?

— Дальнее Подмосковье. Часа полтора, — прищурившись, отвечает он.

— Дашь мне немного времени на сборы? — делаю прыжок веры в ледяную воду.

— Конечно. — Денис медленно, без резких движений поднимается на ноги. — Я пока приготовлю нам завтрак. Чего ты хочешь, Асечка?

— Только чай, спасибо, — отвечаю из вежливости, потому что понимаю, что не смогу влить в себя даже глоток воды.

Денис уходит, а я иду собираться. Я открываю шкаф и двигаю вешалки на штанге. Сейчас почти весь мой гардероб состоит из темной и закрытой одежды — я ненавижу свое тело, и мне хочется его максимально прикрыть.

В глубине, скрытое чехлами с верхней одеждой, висит одно-единственное яркое платье — напоминание о счастливой жизни, которая у меня когда-то была. Это платье как сон или мечта: цвета сладкой розовой ваты и с пышной юбкой длиной до колена. Денис подарил мне его на счастливое будущее.

Я сажусь перед гримерным столиком — крашусь впервые за долгое время. Рисую на своем лице свежесть и беззаботность. Наношу много консилера, хайлайтера и невесомых персиковых румян.

Я завиваю и надушиваю волосы, одеваюсь в непривычно светлое платье и встаю на каблуки.

* * *