Двойняшки

Помнишь, что нам говорила бабушка? Нет слова «не могу»! Хватит царапать, как курица лапой! Пора учить роли! К понедельнику слова должны от зубов отскакивать!

Ладно! В конце концов, мне не придётся играть. Нам папа не разрешит!

Я и не знала, до чего вредным он может быть! Кажется, он не понимает, что нам выпал один шанс из тысячи! Только нам!

— Не глупи, Руби! С чего ты взяла, что в понедельник ни свет ни заря я повезу вас в Лондон? Не хочу, чтобы вы с Гарнет с детства болтались по репетициям. Терпеть не могу сюсюкающих монстров — юных актёров. Хватит с меня ваших представлений дома!

Ты подумай! Не желает нам помочь добиться заветной цели…

Твоей цели…

Скольким нам пришлось ради него поступиться! Уехать от бабушки, уйти из старой школы, покинуть любимых друзей. Поселиться в жуткой пыльной дыре, в скучной деревне, где постоянно идут дожди и ничего нет, кроме грязи да овец. Мало того, эта крыса, Роза, заняла мамино место!

Не мамино, а мачехино! И Роза сказала, что роль мачехи её не прельщает. Не собирается она строить из себя злыдню и кормить нас отравленными яблоками! Ей хочется стать нашим другом!

А вот мы этого не желаем! Правда? Не слышу ответа, Гарнет!

Да. Но, по правде говоря, вредной её не назовёшь. И ещё Роза сказала, что не понимает, почему папа не пускает нас на прослушивание, и велела ему не вредничать. Она в нас верит — мы получим роли! Даже предложила встать в понедельник пораньше и отвезти нас в своём фургоне!

Неужели ты не понимаешь, что это одни слова? Она знала — папа нас не отпустит!

Однако Роза за нас заступилась!

Вы только на неё посмотрите! Тоже мне — активистка Общества поклонения перед крысой Розой! Ещё успеешь пропеть ей дифирамбы! Ты лучше о нас подумай!

Надежда театра и кино, двойняшки Руби и Гарнет Баркер, впервые прославившиеся в известном телевизионном сериале «Близнецы в школе Сент-Клер».

Нам не видать ролей в фильме «Близнецы в школе Сент-Клер» как своих ушей!

Вот посмотришь, нас выберут!

Папа нам не позволит, его не переубедить! Ты, как он, упрямая! Никуда он нас не повезёт!

Без тебя знаю! Сами поедем!

Что?!

Положись на меня! Нельзя упускать уникальный случай! Эй, Гарнет! А ну-ка, близнецовский оскал! Улыбнись!

У Руби ничего не получится, да???

КАК БЫ НЕ ТАК!

Настроилась по-боевому и в субботу днём помчалась по делам. Позвонила на станцию, чтобы уточнить, когда отходит поезд в Лондон.

Пошла в видеомагазин и заказала такси на полшестого утра в понедельник. Владелец магазина, мистер Бейнз, работает водителем по совместительству. Он страшно любопытный и попытался узнать, зачем нам нужно успеть на первый поезд. Я наплела ему про бабушкин день рождения. Кажется, он поверил, что папа тоже хочет её навестить.

Потом отправилась в ближайший антикварный магазин и попыталась сбыть серебряный медальон, наручные часы и дурацкую фарфоровую куколку, которую мне подарила бабушка. В детстве она мне никогда не нравилась, и с ней играла Гарнет, как, впрочем, и со своей. Но кукла-то моя! И медальон, и часы! Но продавщица из антикварного магазина отказалась их покупать. Она сказала, что нужно привести маму или папу.

Ну, мамы у меня нет. И папы, можно сказать, тоже.

Попробовала пойти в другой антикварный магазин — невезуха! Потом ещё в один — опять облом!

Скажете, у меня опустились руки? За кого вы меня принимаете?! В воскресенье утром отправилась к реке, на блошиный рынок. Почти никто не заинтересовался медальоном на цепочке и часами, но я видела, как торговцы встрепенулись при виде куклы, хотя притворились, что в ней нет ничего особенного. Предложили мне десять фунтов точно великую милость. Я не дурочка! Попросила семьдесят пять! Купили за тридцать.

Даже всех наших личных сбережений из копилки не хватило бы на такси и поезд, поэтому, когда в понедельник, в четыре утра, прозвенел будильник, я прокралась вниз, пока Гарнет мирно посапывала, и свистнула пару бумажек из кассы нашего магазина. Если берёшь деньги у близких родственников, вряд ли это можно назвать воровством, да? Ты же отдашь долг. Знаю, вы скажете, воровство есть воровство — ну, бес попутал…

Потом я разбудила Гарнет, и мы долго одевались в темноте, возясь с нашими лучшими нарядами.