Двойник

Один сильный толчок в корму – и бурное течение Невы подхватило, развернуло, стремительно потянув к Финскому заливу, маленькую неуправляемую лодчонку, внутри которой с простреленным коленом и прикрученным к ноге якорем лежал, постанывая, голый опер Олег Молодцов.

В то время как сквозь отверстия в борту внутрь лодки несколькими тугими струйками, словно в дьявольской ванне джакузи, быстро поступала холодная вода…

Участники расправы кучкой сгрудились на берегу, провожая взглядами уносящуюся вдаль утлую посудину.

– А вдруг он выплывет? – зевая, предположил Скелет и раскурил от золотой зажигалки обожаемый им косячок с травкой.

– Да никуда этот топор не выплывет, хрен ему на лысый череп, – процедил кто-то из борцов. – Аллилуйя, одним словом… Ихтиандр ментовской, бля!..

Ворон

Ирина с готовностью протянула маленький телефон «эрикссон». Ворон взял мобильник, чувствуя, как сильнее забилось его сердце. Всего несколько слов, и его вытащат отсюда сегодня же!

В этот момент дверь открылась, и на пороге палаты возник задумчивый Логинов. Ворон, закрытый от капитана сидящей возле кровати девушкой, положил трубку ей на колени.

– Я слышал, твоя версия подтвердилась, капитан? Поздравляю! – произнес он, протянув руку. Костя покосился на Сосновскую, сделал неопределенный жест и, чуть помедлив, стиснул ладонь лежащего на кровати пациента.

– Признаться, даже не представляю, что нужно говорить в таких случаях, – глядя Ворону прямо в глаза, произнес капитан. – Наверное, просто спасибо за все. Сан Саныч. И, если хочешь, в качестве хилой компенсации за помощь в розыске мой шеф решил забыть о найденной у тебя гранате. Только вот несправедливо обиженным азерам семь кусков «зелени» за разбитый киоск придется отстегнуть, иначе подадут в суд. А в целом никакого разбора полетов не будет, поправляйся и можешь возвращаться назад в столицу. Дело, можно сказать, закрыто по причине физического отсутствия подозреваемого. Все изъятые вещи и документы, включая чек, я верну лично, согласно описи. Тачка на штрафной стоянке, но я бы на твоем месте поберег свои нервы. Куча покореженного металла и вымазанный в крови салон – зрелище не слишком симпатичное. Впрочем, так же, как и одежда…

Нож маньяка, извини, отдать не могу – вещественное доказательство!

– Насколько я понимаю, капитан, подозрения непонятно в чем с меня уже сняты и формально я свободен?

– Как птица, – кивнул Костя. – И, если тебе интересно, ребят из ОМОНа за дверями уже нет. – Он взглянул на часы, вытащил из пиджака визитную карточку и положил ее на подставку. – Как только врачи разрешат путешествовать на своих двоих в вертикальном положении и появится желание принять под закусочку двести грамм хорошего коньячка, милости прошу к нашему шалашу. Номер здесь указан и рабочий, и мобильный. Звони, если понадоблюсь.

– Я заберу все вещи завтра утром, если не возражаешь, – тихо произнес Ворон, сжимая жилистую, сухую ладонь капитана.

– Завтра так завтра, – пожал плечами слегка удивленный Костя. – Сам я буду занят, так что пришлю коллегу, с ним и разберетесь. Он в курсе.

Алтаец

– Да никуда этот топор не выплывет, хрен ему на лысый череп, – процедил кто-то из борцов. – Аллилуйя, одним словом… Ихтиандр ментовской, бля!..

Где-то далеко от берега, почти на фарватере Невы, повис дикий, отчаянный крик. А потом снова Наступила тишина. То, что лодка затонула, видели четыре пары глаз, напряженно вглядывающихся в сверкающую отраженными с того берега огнями темную поверхность реки.

Погрузившись в джип и «ягуар», братва покинула окраину парка.

Алтаец и Скелет ехали впереди. Сзади, на расстоянии двух корпусов, шел «мере» с боевиками.

– Ну вот, с щенками покончили, пора приниматься за хищников, – сухо и спокойно произнес Алтаец, поглядев на мерцающие тусклым оранжевым светом часы лимузина. В его руке как-то незаметно появился мобильник.

– Все, как договаривались? – уточнил сидящий за рулем Скелет, прекрасно понимая, о чем идет речь.

Вместо ответа авторитет молча кивнул. Набрав нужный номер, он прижал трубку к уху и стал ждать соединения.

…Алтаец изменил свою точку зрения о Вороне – перестал считать его ментовско-журналистским мифом.

И сегодняшней ночью должно случиться то, что положит конец легенде о неуловимом благородном киллере, избравшем своей миссией ликвидацию криминальных авторитетов…

Ворон

– Я заберу свои вещи завтра утром, – тихо произнес Ворон, пожимая крепкую ладонь капитана.

Основное занятие любого более-менее серьезного пациента, вынужденного, лежа на казенной кровати, протирать больничную пижаму, как известно, сон. И Ворон в этом плане тоже не являлся исключением. Тем более что полученная им рана, которая, хоть и затягивалась на удивление быстро и уже почти не тревожила, все-таки еще не позволяла вставать с постели без риска расхождения наложенных хирургом швов. А окружающая его тишина и полное отсутствие каких-либо банальных занятий вроде просмотра телевизора или чтения газет также располагали именно ко сну…