Двойник

– Так оно и случится, если не бросишь играть. Единственным недостатком Барни было то, что он играл, да еще не забывал своих старых приятелей с Вест-Сайда. Мы выросли вместе на Максвелл-стрит, где дляего семьи я был шабес гон[17] (мой отец был еврей, правда, неортодоксальный, однако и католицизм моей покойной матери не смог оказать на меня какого-либо воздействия). Став подростком, я уже жил в Дуглас-Парк, но по воскресеньям все равно возвращался на Максвелл-стрит, работал вместе с Барни. Барни – как «загребатель», зазывала перед магазином, зачастую буквально силой затаскивавший потенциальных покупателей, а я гонял оттуда уличных торговцев. Немного грубости и все, но Барни был грубее, он был маленьким уличным драчуном, который уже с мальчишеских лет должен был заботиться о себе и своей семье. Отца Барни застрелили воры в его крохотной лавочке. Мальчику тогда исполнилось тринадцать лет. Как бы то ни было, но Барни вырос в драчуна другого рода, стал чемпионом в легком весе. В мае этого года он даже уложил легендарного Джимми Мак-Ларнина в Нью-Йорке в бою за первенство в полусреднем весе.

– Это Перл, – сказал он, указывая на привлекательную рыженькую спутницу, – пташка, о которой я тебе говорил.

Я пожал ее руку, гладкую и теплую. Мне понравилась милая улыбка девушки. Глаза у нее были большими и синими, правда нос немножко великоват, но это делало ее еще привлекательнее. Низкий вырез синего вельветового вечернего платья эффектно подчеркивал красоту ее высокой полной груди.

– Значит, это вы тот самый друг Барни, который работает частным детективом, – сказала она.

Я приложил палец к губам, сделав предостерегающий жест.

– Пусть это останется нашим маленьким секретом. Барни обнял ее за плечи.

– Нат уже сказал, он на работе – следит за кем-нибудь или чем-нибудь...

Смутившись, она сморщила подбородок, и на лице ее появилась привлекательная легкая улыбка.

– Извини.

– О'кей, – ответил я, улыбаясь. – Позвольте мне заказать вам что-нибудь из бара. – Подняв руку, я подозвал официанта.

– Спасибо, Нат. Пожалуй, не надо, – сказал Барни, – я в тренинге, помнишь?

– Ты, но не Перл. Не так ли? Вы что-нибудь уже ели? Они признались, что нет, и я настоял, чтобы они присоединились ко мне.

– Одинокий мужчина в подобном заведении заметен, как больной большой палец, – объяснил я, – садитесь рядом, обстановка станет непринужденной.

Они сделали заказ – Перл попросила «Розовую Леди»[18] для себя и оба – запеченную пикшу «а ля Мор». Барни сказал:

– Перл приехала из Нью-Йорка на уик-энд, Нат.

– Замечательно.

– Я... хм... хотел, чтобы она встретилась с мамой моими братьями и сестрами...

– Это звучит серьезно.

Барни почти вспыхнул, но Перл только улыбнулась.

– Будь преданной этому парню. Перл, – сказал я, – иначе когда-нибудь за тобой может начать следить кто-то, вроде меня.

Барни с заговорщическим видом наклонился вперед.

– Так ты из-за этого здесь?

Я кивнул.

– Видишь вон ту хорошенькую девчушку с щечками яблочком и ее усатого спутника, которые ведут себя неприлично? Или выглядит так.

– Его жена твоя клиентка?

– Ее муж, – сказал я. Барни покачал головой.

– Ты в грязном бизнесе.

– А у некоторых удары отражаются на их мозгах. Он слегка улыбнулся и поднял голову.

– Если ты пытаешься описать способ, которым я зарабатываю на жизнь, то позволь кое-что уточнить. Во-первых, еще никому не удалось раздолбать мою голову, и, во-вторых, моя работа оплачивается гораздо лучше твоей.

Я отправил в рот последний кусок грудинки.

– Верно, зато ты не можешь есть во время работы. Перл пристально рассматривала нас и, похоже, поняла, что наше с Барни подкалывание – всего лишь признак настоящей дружбы.

– Между прочим, – сказал Барни, – у Перл здесь есть свой собственный номер. Просто хочу, чтобы ты знал об этом, прежде чем к тебе придут какие-то идеи.

– Барни, лично я получаю удовольствие от того, что являюсь падшим ангелом.

– Это в тебе смешались разные религии, Нат.

– Да, дает знать о себе часть моей ирландской крови. Барни занимал апартаменты здесь, в «Моррисоне» и отель даже отвел ему часть помещений в холле под маленький тренировочный зал. Иметь у себя чемпиона, доступного для публики, – неплохая реклама для отеля.

Перл, пытаясь вникнуть в наш не всегда понятный ей разговор, спросила:

– Как ты узнал, что Нат будет работать здесь всю ночь?

Пока Барни подыскивал возможный ответ, я опередил его:

– Барни мой домохозяин. Он уже водил вас в такое заведение – «Барни коктейль лоунж»?

– Еще нет, – сказал она.

– Это, должно быть, единственное вложение, сделанное им, которое не имеет четырех ног. Как бы то ни было, он владеет всем зданием, и в нем находится мой офис. Вместо платы я остаюсь там на ночь и приглядываю за помещением. В те ночи, когда моя работа не позволяет этого сделать, я звоню домовладельцу и предупреждаю о том, что ночного сторожа сегодня не будет.