Двойник

Ну спасибо Сон, удружил, так удружил. А сразу нельзя было сказать, что я буду сражаться картечью и с обоймами-звёздочками? Хоть тут он конечно прав – лучше готовиться к худшему, а потом узнать, что будет гораздо легче.

– Не желаете опробовать Егор Петрович? – вошёл Кузьмич с ящиком патронов. – Сейчас возьмём несколько штук на пристрелку и самое то.

– Пошли, – кивнул я оставляя возможность Кузьмичу самому выбрать нужные патроны.

Перед стрельбищем Кузьмич положил патроны на специальный стол.

– Вот смотри Егор Петрович, патроны для этой гаубицы. Зелёный калибра двенадцать и три. Там даже не картечь – крупная дробь – пять и пять миллиметров, кучей полетит. Теоретически прицельно ей можно выстрелить на двадцать метров… Практически я советую считать, что только на десять… Чем ближе к цели, тем кучнее войдут. С нескольких метров – разом в одну точку ухнут. С пяти – считай половину торса накроют. С десяти – облако будет такое, что весь торс зацепит. Опробуй.

Я зарядил зелёными патронами все пять камор и пошёл к мишеням. Одну расстрелял с пары метров, вторую – с нескольких метров. Третью с десяти. Пистолет был тяжёлым, и приходилось держать его двумя руками, чтобы «прочувствовать». После внимательно осмотрел ростовые мишени – у первой и в самом деле была дыра в районе шеи, у второй поражена верхняя часть груди разлетевшейся дробью. У третьей были пробоины от плеч до пояса.

– Ну как, лягается? – спросил Кузьмич.

– Ага, – кивнул я.

– Он это любит, – кивнул егерь или кто он там был. – Мой совет – из таких часто не пали – человеку в броне от этого будет не холодно, не жарко. Так, если попугать или за баррикадой удержать. Теперь жёлтые. Жёлтые тоже заряжены картечью. Картечь тут самая крупненькая без промежутков. В жёлтых патронах картечь по семь миллиметров. Кучненько рисунком забита. По точности сейчас видно будет. Красные патроны – там картечь по восемь миллиметров, её меньше, но бьет она мало не покажется – я шести миллиметровой в косулю стрелял – две в шею попали – насмерть. Восьмимиллиметровой я в медведя стрелял.

– Это правда, что таким патронами можно медведя уложить? – спросил я чтобы поддержать разговор.

– Правда барин, но не советую – я той же картечью в медведя из ружья стрелял, и для верности у меня патроны через один с пулями были… А с пистолета можно, но не нужно – он не ружьё, ствол короткий, это опаснее – и лишнего отлететь может в сторону, если только не в упор, а в упор… Миша может и добежать несколько шагов, и царапнуть.

– Понятно, – прокомментировал я. – А против человека в броннике как стаканчик восьми миллиметровых сработает?

– Тормознет однозначно, – ответил Кузьмич. – Удар будет как кувалдой или молотком – свинец не отлетит, а сомнётся и всю силу в удар вложит. И одной мало не покажется – под бронником может и синяк остаться, и ушиб. А если близко и кучно все прилетят – и с ног может сбить, и оглушить, и рёбра сломать.

– А эти?

– Бордовые. Там картечь по девять миллиметров. Это ещё страшнее, чем восьмимиллиметровая, но её меньше. Это запомни барин – чем меньше диаметр у картечин, тем её больше в патроне – такой можешь широко палить. Чем диаметр больше, тем она убойней, но её меньше.

Я пошёл пробовать. Приноровившись влил в руки Лебена и начал с жёлтых. Результат впечатлял – вблизи небольшая картечь буквально разрывала мишени, на отдалении часть уходила в «молоко», а часть пробивала мишень оставляя рваные дыры.

После жёлтых патронов настал черёд красных. Вот это было поистине страшная вещь – даже если мишень цепляла одна, то оставалась огромная рваная дыра, если попадали несколько – результат был ещё страшнее. Закончил я малиновыми – с десяти метров картечь диаметром девять миллиметров не слишком разлетелась – одна угодила в ногу мишени, вторая в живот, ещё пара в грудь и плечи. Страшная штука. Человека даже в бронежилете такой выстрел с ног собьёт и вырубит.

– Последние два вида Егор Петрович. – Кузьмич показал на два патрона. Белая – там свинцовая пуля. Точность будет до двадцати пять метров. Рекомендую считать, что пятнадцать. Страшная штука. И второй – белый патрон с черепом. Это смерть – стальная пуля. Точность – до пятидесяти метров. С пятидесяти метров пробьет стальной лист три миллиметра толщиной, до двадцати пяти – бронеэлемент толщиной четыре с половиной миллиметра.

Я с опасение посмотрел на такие опасные патроны.

– А если броня будет больше пяти миллиметров? – спросил я.

– Всё равно почитай, что смерть. – ответил Кузьмич. – Даже если не пробьет, то рёбра запросто хрустнуть могут и задеть то, что задевать нельзя. А если пробьет, но не до конца, а в броннике застрянет – тот же результат будет. Ну ты пойми Егор Петрович – я утрировано объясняю, бронники они разные бывают, и амуниция под бронниками, и я, среднестатистический результат говорю.

– Ясно, – кивнул я и пошёл пробовать.

Действительно, патроны оказались очень страшные.

– Совет хочешь барин? – спросил Кузьмич.

– Давай, – сказал я.