Двойник

Вильтон не отставал от нас.

Кэмпинг быстро запустил мотор, он зафыркал, и вскоре мы летели повышенным темпом мимо множества, стоявших на якоре, судов, держа курс к середине речного устья.

— Какова у вас программа? — осведомился Кэмпинг. — Мы должны их только окликнуть или стать рядом и перескочить на яхту?

— Да разве лодка может нас так близко подвезти? — усомнился я.

— Она меня и до ада довезет, если там хватит воды! — весело отозвался писатель. — Вопрос только в том, сможете ли вы, ребята, перепрыгнуть на ту палубу?

Билли усмехнулся.

— Об этом можете не беспокоиться: кто не допрыгнет, тот доплывет!

— Отлично! — промолвил Кэмпинг.

Согнувшись в дугу, я глядел вперед, где плавно двигалась «Чайка». Билли в это время, порывшись в ящике с инструментом, протянул мне тяжелый стальной стержень.

— Возьмите, Джон, — сказал он, — у меня есть револьвер.

— Ладно, Билли, — произнес я, равнодушно опуская в карман это смертельное оружие, — но если мы попадем на «Чайку» вместе, то Сангетта предоставьте мне!

— Хорошо, — согласился Билли. — У меня будет не мало хлопот с экипажем так что его сиятельство будет всецело в вашем распоряжении.

Снова взглянув на «Чайку», я с радостью отметил, что расстояние между нами значительно сократилось.

— Я вам предлагаю, Джон, спуститься в каюту! — вдруг заявил Билли. Если Сангетт сторожит, он вас заметит и сразу догадается о наших планах, а тогда нам не попасть на яхту. Вы выйдете потом, когда мы уже будем там!

Мне пришлось согласиться с доводами Билли, и я ушел, хотя не имел желания покидать палубу. В каюте я нашел Вильтона, спокойно лежащим на деревянной скамье: для агента все происходящее было самым обычным делом, входящим в программу его работы.

— Мы уже рядом с ними, — сказал Билли, появляясь через некоторое время в дверях каюты, — но они, как будто, ничего не подозревают.

— Сангетт? — бросил я нетерпеливо.

Билли покачал головой.

— Никаких признаков, свидетельствующих о присутствии его и Марчии! Они, вероятно, находятся внизу.

Немного помолчав, Билли сказал:

— Мы решили так: Кэмпинг внезапно подъедет, встанет рядом с яхтой, и мы с Вильтоном перескочим через перила.

— Ну, а потом?

Билли похлопал себя по карману и ответил:

— Я буду блюсти порядок на палубе, а вы с Вильтоном пойдете разыскивать Марчию, Кэмпинг же останется у руля лодки.

Мы осторожно вышли наверх.

Лодка плыла уже рядом с «Чайкой», на палубе которой стояло трое мужчин, не обращавших внимания на нас. Один из них правил рулем, остальные усердно стягивали слабо завязанный канат.

Невинный взор Кэмпинга был устремлен на водное пространство, но вдруг он издал чуть слышный свисток.

Билли, Вильтон и я поднялись на крышу каюты, оттуда было легче спрыгнуть на палубу яхты. Кэмпинг же в это время повернул руль и наша лодка ринулась на «Чайку», как ласка на кролика.

Крик ужаса вырвался из груди рулевого, и он с невероятным усилием повернул руль, но Кэмпинг продолжал лавировать.

Мы уже прыгнули со всего размаха вперед! Моя левая рука сорвалась, но правая крепко вцепилась в перила и мне удалось удержаться. Оглянувшись, я убедился, что Билли с Вильтоном удачно перескочили на палубу.

Двое матросов, занятые канатом, до того были поражены неожиданным нападением, что не сделали попытки нас остановить, когда мы направились в кают-кампанию.

Билли остался на палубе, и, размахивая револьвером, отдавал слова команды.

Увидев белую каютную дверь с медной ручкой, я с яростью рванул ее и она распахнулась. В верхнем отверстии лесенки в это время показалось лицо Вильтона, и я бросился в каюту.

Сангетт, не подозревавший о том, что произошло на яхте, сидел за столом и спокойно курил. Увидев меня, он вскочил, испустив крик ужаса и ярости.

Такими же блестящими глазами, но полными радостного изумления, смотрела на меня и Марчиа, лежавшая на другом конце дивана в позе затравленного зверька, доведенного до полного отчаяния.

Увидев меня, она тотчас встала и протянула ко мне руки, а лицо ее осветилось невыразимым счастьем.

Сангетт в это время пришел в себя.

Бросившись к столу, он схватил бутылку с брэнди за горлышко и бросил ее в меня. Я успел отстранить ее, и на нас обоих пролился спирт, посыпались осколки стекла…

В следующее мгновенье мы оба, отскочив от стола, в дикой схватке ринулись друг на друга, и всем своим весом грохнулись в противоположную стенку каюты.

Сангетт был сильный мужчина, почти такого же сложения, как и я, и боролся он с яростью животного, охваченного диким страхом. Но его сила в сравнении с моей была ничтожна, так как я был доведен до бешенства!

Он схватил меня за горло, но я изловчился и ударил его кулаком по лицу. Я почувствовал, как под моими пальцами хрустнули кости, и Сангетт, издав придушенный крик, ослабил свою руку и разжал пальцы, освобождая мое горло…

Собрав последние силы, я швырнул его во весь рост на пол каюты.

Марчиа в это время издала протяжный стон.

Я оглянулся и яростно крикнул:

— Хотите, чтобы я убил этого негодяя?

— Нет, нет, ненужно его убивать, — мягко промолвила она, — он нам уже не страшен!

Марчиа тихо приблизилась ко мне.