Двойник. Арка 2. Том 2

— Абсолютно, — кивнул я, — сейчас для этого самый выгодный момент. Режим с верительными уже отменён — и не имеет значения, нравится это кому-то или нет. Лёд уже треснул — значит, надо продолжать пробивать его дальше. Стоит учитывать, что вторжение с этим ритуалом не отменяется — всего лишь откладывается. И когда оно всё же произойдёт — каждый, я подчёркиваю, КАЖДЫЙ житель Старого Света должен будет отдать все ресурсы, чтобы его отразить. И для этого нужно, чтобы представитель КАЖДОЙ расы стоял наравне, плечом к плечу с остальными, защищая свой дом. Кстати, мне и об этом хочется поговорить с Кичандашем. Он, как мне кажется, один из самых влиятельных таисианов не только в этой деревне, но и во всём Чернотопье. Ведь посольство мало открыть — его нужно наполнить таисианами, молодыми, горячими, способными, сообразительные, которые бы искренне верили в то, что такая задача им по силам.

— Не жди, что Кичандаш отнесётся к этому радостно, — заметила Аксоша, — он уже таисиан в возрасте, да ещё и с весьма специфичным ремеслом, которое тоже уже оставило свой отпечаток. Таким уже поздно менять свои взгляды. Но молодых, перспективных таисианов он тебе, конечно, посоветует.

— Прекрасно. Тогда не стану терять времени. Мне пора поговорить с ним.

— Дэмиен… а меня вы к себе возьмёте? — смущённо спросил Сайраш, — как знать, может, и от меня была бы польза.

— Сайраш, тебе сейчас — нужно быть со своей женой и будущим ребёнком. Ты же сам по ним через несколько недель истоскуешься. Ну а там, когда всё устаканится, и посольство начнёт стабильно работать… приходи, посмотрим, как оно будет…

Глава 9.3

Глава 3. Старые долги.

Через пятнадцать минут я стоял около дома, в котором когда-то безумно давно напугал маленькую девочку. И теперь чувствовал, что это здесь — моё незаконченное дело. Если уж Кичандаш ничего не смог поделать с кошмарами своей дочери…

Стоило отметить, что дом Кичандаша был больше, чем любой другой в деревне. И за домом угадывался большой внутренний двор, где маг крови выращивал нужные ему травы. Набравшись смелости, я поднял руку и постучал.

Открыли не сразу. Ждать пришлось почти минуту. Наконец, дверь отворилась, и на пороге предстал сам хозяин дома.

— Дэмиен, — улыбнувшись самой ласковой из всех улыбок, протянул Кичандаш, — я знал, что ты сюда обязательно придёшь. Ну, заходи, негоже на пороге стоять.

Он посторонился, и я вошёл в горницу. И обомлел: прямо рядом с дверью в следующую комнату было подобие вешалки: деревянная доска с вырезанными деревянными же крючками. Вот только вместо одежды там висели… хлысты.

— Нравится? — вкрадчиво спросил Кичандаш, — тебя, голубчика, висят, дожидаются. Вот это, — он подошёл к вешалке и погладил первый кнут, — самый простой, для молодых да неоперившихся. Так, чтобы было не столько больно, сколько обидно. Да и орудовать им больше не по спине, а под хвостом, под хвостом, чтоб запомнилось хорошенько, раз мать с отцом в детстве мало драли, и деревенскому магу вместо книг и склянок с зельями за розгу брать приходится. Вот это, — он указал на внушительного размера хлыст, заканчивавшийся несколькими шнурами, на каждом из которых висел увесистый железный шарик, — для совсем уж преступников, кому надо разум вправлять так, чтобы черепушку продавило. Но тебя мы таким, конечно, бить не будем, тебя же хоть и надо отодрать, но всё же научить нужно, а не покалечить. Нет, для тебя мы припасли вот это, — он указал на средний хлыст, плеть которого соединялась с ручкой через стальное кольцо и очень напоминала нагайку донских казаков, — следов почти не оставляет, что и правильно: твоя шкура тебе ещё послужит. Но вот по ощущениям… на всю жизнь запомнишь, обещаю…

— Милый, хватит пугать гостя, — сурово сказала его супруга, тоже выходя в сени, — да, в прошлом у вас были разногласия, но святой поединок показал, что он был прав, а ты — ошибался. Так возьми на себя, наконец, за это ответственность и перестань пугать этого бедного мальчика. Не для того к тебе приходят юные таисианы. Да и скажи уж честно, что и сам не помнишь, когда эти хлысты в руки-то последний раз брал.

— Нет, почтенная хозяйка, — я вежливо склонился перед таисианкой, после чего, с трудом выдавливая из себя слова, продолжил, — я, в самом деле, слишком рьяно и без почтения проводил этот святой поединок — и, поддавшись эмоциям, перешагнул черту допустимого. Кроме того, ваш супруг пошёл на это, — я указал на его трёхпалую ладонь, — чтобы доставить в этот мир мою спутницу, девушку по имени Мари. И потому я считаю, — я глубоко выдохнул, набираясь храбрости, чтобы сказать то, что хотел, — если он желает получить за это компенсацию — он в своём праве.

— Молодец, — одобрительно кивнул Кичандаш, хотя и не смог сдержать удивлённого блеска в глазах, — смирение и признание своей неправоты — важный шаг в собственном развитии. Ну, дабы не откладывать дело в долгий ящик, — он указал на дверь в противоположной стене, даже не сразу заметную, — выходи на задний двор.