Двойник для шута

— Гораздо хуже, чем в случае с драконом, — обратился он в ту сторону, где сидел Сивард Ру.

— А ведь это правда, — заявил князь Даджарра. — Тогда все становится на свои места: он имеет право на престол Великого Роана, и он единственный, кому смерть императора по-настоящему выгодна. Если у Ортона не будет наследников, то, с точки зрения закона, он является первым и главным претендентом на трон. К тому же только он сможет гарантировать империи прежнюю безопасность и мощь.

— Ему выгодна и смерть Арианны…

— Но если он и воссоединился со своим телом, то произошло это совсем недавно, — заметил Сивард довольно спокойным голосом. — Значит, до недавнего времени он был не так уж силен?

— Скорее всего, — согласился Теобальд после недолгого раздумья. — Голова Далихаджара должна была выпивать из любого тела столько соков, что о серьезном могуществе (я, естественно, сравниваю не с обычными людьми и даже не с магами, а с его прежними возможностями) речи идти не может.

— Можем ли мы предположить, что он ничего не знает о законе Брагана?

— Скорее всего. Заметьте, что он вынужден был пользоваться услугами людей, так что ни о существовании закона, ни о двойниках не знал ничего.

— Тогда главное — не терять ни минуты! Он вот-вот узнает или только-только узнал, что мы подозреваем о его существовании. Он не застал нас врасплох, и теперь это может привести к самым непредсказуемым последствиям.

— У нас остается единственная возможность: отправить войска на Бангалорский архипелаг, — сказал князь Даджарра.

— А они успеют? — усомнился Локлан Лэрдский.

— Должны, — неуверенно произнес Аббон Флерийский. — Во всяком случае, пока он будет приходить в себя — а это должно занять довольно много времени, — моих сил, по идее, хватит, чтобы его контролировать.

— И как долго он может возвращаться в прежнюю форму? — спросил Далмеллин.

— Учтите, если он и сделал то, о чем мы подозреваем, это такая опасная операция, что месяц в запасе у нас просто обязан быть. Хотя с Агилольфингами никогда ни в чем нельзя быть уверенными. Это смертельное заблуждение.

— Спасибо, утешил, — буркнул герцог Гуммер, у которого от всех этих тайн голова шла кругом.

— Ну, что же, — сказал Теобальд. — Тогда нам пора расходиться, чтобы немного отдохнуть. Нас ждут большие труды.

— А я обещал Арианне провести с ней целую неделю, — признался император тоскливо.

— Ее величество мудрая женщина и любит вас, — утешил его Далмеллин. — Она наверняка придет к выводу, что лучше подождать еще немного, чем утратить Ваше величество навсегда.

— Надеюсь, — сказал император. — Прощайте, господа. До завтра. Точнее, уже до сегодня!

Было слышно, как он вышел в свою дверь.

— Сивард, — заговорил Аластер внезапно. — Можно задать тебе один личный вопрос?

— Валяй! — великодушно разрешил одноглазый.

— Отчего ты столько времени посвятил изучению драконов? И как вообще подобная идея пришла тебе в голову? Ведь всем известно, что этих существ давным-давно нет на Лунггаре, в их существование верят разве что дети.

— Откровенно говоря, — смущенно сказал Сивард, и Аластер дал бы правую руку на отсечение, что он покраснел при этом, — откровенно говоря, я ужасно хотел отыскать следы последнего дракона Лунггара. Господа! Я искренне прошу вас не разглашать мой маленький секрет — для меня трагедия, что их больше нет на свете. Я всегда мечтал, что однажды мне повезет и я найду его. И хоть краешком глаза гляну, какими же они были на самом деле. Но это просто глупая мечта. Несбыточная и наверняка смешная. Не обращайте внимания на то, что я вам тут наговорил. Простите.

Сивард неловко повернулся, столкнувшись с креслом. Скрипнули двери.

Оставшись наедине с Теобальдом, герцог Дембийский растроганно произнес:

— Никогда не представлял, что этого рыжего пройдоху посещают такие сказочные мечты и такие странные надежды. Как ты думаешь, подобная вера в чудеса должна быть вознаграждена?

Человек в серебряной маске чувствовал себя не самым лучшим образом. Он уже не был Эрлтоном, но еще не стал Далихаджаром, и подобная раздвоенность угнетала его. Конечно, он знал, что так и будет, и заранее готовился к подобному состоянию, но он абсолютно не был готов к тому, что так глупо выдаст себя поспешными действиями. Ненависть к потомкам Брагана заставила его действовать слишком опрометчиво и в тот момент, когда он еще не достиг полноты своего могущества. Ему нужны были силы на восстановление своей сущности — всего несколько дней, — но император мог заподозрить неладное и, скорее всего, уже знает, где искать врага.

Теперь человеку в серебряной маске оставалось одно — отыскать подлинного Ортона Агилольфинга среди его двойников и уничтожить его прежде, чем тот совершит возмездие.

Эрлтон заперся в башне замка и приказал никого не впускать и не беспокоить его в течение суток.

На огромном столе из черного обсидиана он разложил несколько портретов. Было там изображение Сиварда, выполненное не самым хорошим художником и дававшее лишь общее представление; портреты Аббона Флерийского, князя Аббона Даджарра по прозвищу Сгорбленный, Аластера Дембийского и императрицы Арианны.