Двойник под прикрытием

Мои щеки стали алыми, дыхание затрудненным. Я чувствовала жар, пульсирующий между моими бедрами и превращающийся в скользкую влагу. Я знала, что он описывает ее, а не меня, но это было не важно. Благодаря его голосу это происходило со мной, прямо здесь и сейчас. Я чувствовала грубое прикосновение его рук к моей груди, а под бюстгальтером, я почувствовала, как соски напрягаются и поднимаются. «Я начал целовать твои бедра, опускаясь вниз. Затем, я начал медленно тебя лизать. Всего лишь кончиком языка, приоткрывая тебя…» Я посмотрела вокруг. Я была одна, никто из коллег не видел меня в таком виде, покрасневшую.

«Потом, мой языка начал продвигаться глубже», – продолжил Сергей.

Он произнес глубже таким голосом, что это почти было проникновением. Это пронзило мой разум, заставив меня задохнуться. Жар в паху превратился в невыносимую боль.

Я должна была это остановить. Боже, почему я не могу контролировать себя, когда вижу или слышу его. Это безумие. Я сотрудник СОРП, а не какая-нибудь школьница, влюбленная в плохого и красивого мальчишку. «Остановись», – сказала я ему тяжело дыша «Пожалуйста.»

«Это была одна из прекраснейших ночей», – тихо произнес он.

«Я знаю.» Боже, какой контроль он имел надо мной, только с одним этим голосом….

«Иди и ложись на операцию», – сказал он мне. «Поправляйся. И вернись ко мне.» И, он повесил трубку.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

СЕРГЕЙ

Я повесил трубку и несколько минут стоял у окна. Подо мной были заросшие сады особняка, но, я их толком не видел. Я думал о Марине. О моей слабости.

После этого, я поужинал, затем разделся и долго сидел в сауне. Мне многое нравилось в моем особняке на окраине Краснодара, но сауна была одной из моих любимых. Здесь, в основном, стояла сухая жара, и мне нравилось ощущать влажность и влагу на коже. Я прислонился спиной к деревянной стене, наслаждаясь ощущением потоотделения от стресса. Мое тело болело, некоторые части сильнее, чем другие, и жар позволил некоторым мышцам расслабиться.

Я скучал по ней. Я не хотел себе в этом признаваться, но это было так.

Именно ночью я скучал по ней больше всего. Во сне сложнее сохранять контроль. До Марины, даже когда меня вырубала водка, мне снились смутные, тревожные сны. холодная черная вода, которая засасывала меня и высасывала тепло из моего тела, пока ничего не оставалось.

Я спал с женщинами только ради того, чтобы успокоить нужду, но не позволял никому из них делить со мной постель, и никогда не встречался с одной и той же женщиной дважды. Это было бы слабостью. Затем, я встретил Марину на обочине дороги и отвез ее обратно в особняк. Это должно было быть только на одну ночь.

Но, после с*кса с ней и коньяка, который мы совместно выпили, я заснул так глубоко, что, в эту ночь, кошмарные сны не терзали меня, а на следующее утро я все еще был вялым и пьяным.

По чистой случайности, я встретил своего идеального партнера. Марина была такой же холодной и безжалостной, как и я. Даже более жестокой, что мне не всегда нравилось, и ревнивой. Но эти качества означали, что у нее не было проблем с тем, кем я был и чем занимался. Кажется, ей даже нравилась моя репутация. Она не любила меня, и я не любил ее. Ей не нужны были разговоры или романтика, ее не волновало, что я весь день запираюсь в своем офисе, занимаясь своей империей. Она не возражала против моей одержимости, от того, что я брал солнечный регион город за городом, улицу за улицей, район за районом, захватывая все больше и больше власти, все, что угодно, чтобы заполнить ту открытую черную пустоту, где раньше было мое сердце.

Мы идеально подходили друг другу. И поэтому, я попросил ее остаться. Я знал, что никогда не буду с ней близок, потому что я никогда не буду близок ни с кем. Но, я обеспечил ее деньгами и одеждой, и она, похоже, была этим довольна.

С тех пор, как ее не стало рядом, сны вернулись. Я знал, что нуждаться в ней – нуждаться в ком-то – это слабость, но, я ничего не мог с этим поделать.

Разговаривая с ней по телефону, слушая, как она учащенно дышит, пока я ей рассказываю о нашей совместной ночи, заставило меня застыть в штанах как железо. Прожить следующие пять недель будет адом. Когда она вернется, ей лучше быть готовой. Потому что, в тот самый момент, в ту самую секунду, когда ее самолет приземлился, я собирался помчаться с ней обратно в особняк и швырнуть ее на кровать.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

ЕЛЕНА

Пришло время операции. Я сидела на краю кровати в больничной рубашке и ждала доктора Кириллова. Виктор сидел в кресле рядом со мной, держа меня за руку, размышляя. Он молчал, а это означало, что наша миссия его сильно беспокоила.

Я посмотрела в зеркало на стене. Это последние несколько минут, когда я буду Еленой. Я пыталась сдержать панику, но, с течением времени, она поднималась все выше и выше в моей груди. Когда она достигло моего рта, я внезапно выпалила. «Это всего лишь маскировка, верно?»

Виктор сердито смотрел в пол. Он резко поднял голову, чтобы посмотреть на меня.