Двойник твоей жены (СИ)

— Мюррей, — зашептала я, не спеша вытаскивать кляп. Закричит на меня дворецкий, не разобравшись, неприятели сбегутся. И тогда мы оба пропали. — Послушайте, умоляю. Я не Ребекка Флеминг. Меня зовут Ева Радлидж. В последние недели я жила в особняке вместо хозяйки. Она сбежала, а лорд Флеминг нанял меня из-за нашего сходства. Не хотел, чтобы все узнали о позоре. Особенно господин Сэдлер.

Кажется, дворецкий не поверил. Глаза горели яростным огнем.

— Это правда, Мюррей. Помните, как меня пытались похитить? Это был мой настоящий муж. Он — подлый человек. Кстати, я ведь тоже маг. Как и вы. Ох, как же доказать, что я на вашей стороне…

Прежде чем в голову пришла хоть одна путная мысль, доказательство явилось само.

Как по заказу!

— Мюррей! — пронеслось в коридоре, ведущем в гостиную.

Я охнула и мышкой юркнула в противоположную дверь. И вовремя. Порог уже перешагивала моя точная копия. Жаль, что мне не довелось увидеть выражение лица дворецкого в этот момент. Услышала лишь ошеломленное мычание. Но и его хватило, чтобы понять, насколько бедняга потрясен.

— Что? — спросила Ребекка грозно. — У меня на голове рога выросли? Нет? Тогда нечего так смотреть. Не на смотринах. Скажи лучше, где Брант хранит крысиный яд?

Освобожденный от кляпа Мюррей откашлялся и затем выдал гневно:

— Я не позволю вам сделать себя соучастником преступления!

— Очень жаль, — протянула Ребекка разочарованно. — У тебя был шанс сохранить жизнь.

— Да я лучше… — начал дворецкий, но его перебили.

Правда, не вернувшаяся хозяйка, а ее сообщник.

— Вот и замечательно, Мюррей! — услышала я голос Голкомба и вжалась в стену. — Никто по тебе тосковать не станет. Уж точно не обожаемая Брант. Ребекка, к дьяволу крысиный яд. Я нашел снотворное. С ним правдоподобнее.

— Отлично. Действуйте. Мне надоело здесь торчать.

Судя по мычанию Мюррея, кляп вернулся на прежнее место. Дробный звук шагов оповестил, что неприятели удалились. Однако я выждала еще пару минут, прежде чем вернуться к дворецкому. Мало ли, вдруг эти двое еще зачем-нибудь явятся.

— Так вы, правда, не она, — пробормотал Мюррей, едва снова получил возможность говорить. — Но какое сходство!

— Не шумите, — попросила я. — Лучше расскажите, что задумала эта парочка, и для чего им понадобился яд? Уж не Таю ли собрались травить?

От гнева закладывало уши. Бедняжка и так нежилец, а они… они…

— Нет, миледи. Они хотят свести в могилу Его сиятельство. Но чтобы всё выглядело, как самоубийство. Будто он сам себя того… порешил. Я слышал это, когда злоумышленники в дом заходили. Еще до того, как они порошок распылили.

— Зовите меня Евой, Мюррей. Стоп! Как Его сиятельство?! Он же в темнице!

— Так выпустили! Вернулся, едва вы трое отбыли.

— Ох… — я схватилась за голову.

Патрик здесь?! В руках беспринципной Ребекки и обезумившего Голкомба?!

Плохо! Очень плохо!

Кухня поплыла перед глазами. Вместе с дворецким. Моего лорда хотят отравить, а я… я беспомощна, как слепой котенок.

— Что делать миледи…Ева? — спросил Мюррей. — Может, ружье принести?

— Ружье… — повторила я эхом.

Обычное оружие против мага, способного лишать сознания и останавливать кареты одним движением руки. Бесполезный номер. Хотя…

— Несите ружье, Мюррей, — распорядилась я. — Только стрелять в Голкомба надо исподтишка, чтобы он не увидел раньше времени.

— Предлагаете его убить? — уточнил дворецкий.

— Если придется, — ответила я жестко. — Но для начала попробуйте ранить. Нужно вывести его из строя. А с Ребеккой мы как-нибудь справимся.

Мюррей умчался выполнять распоряжение, а я скинула сапожки и в одних чулках отправилась на разведку. В голове не укладывалось, что Голкомб согласен на убийство лорда. Да, он прикончил Габриэля Саттона. «Не моргнув глазом», как сказала Ребекка. Но Патрику Флемингу он обязан слишком многим. Голкомб не притворялся, когда говорил о преданности лорду. Неужели, любовь к Ребекке затмила всё остальное. Да и не любовь это вовсе. А болезнь. Хуже, чем было у меня с негодяем Саймоном.

И вообще, как они собираются заставить лорда выпить смертельную дозу снотворного? Его сиятельство быстро поймет, что ничего хорошего эта парочка не задумала. А глотать отраву по собственной воле не в его духе. Разве что насильно вольют. Но тогда проще убить магией, чем сражаться с несговорчивой жертвой.

Ответ поджидал в гостиной.

В кресле полулежал связанный лорд, а на диване, свесив руки вниз, спала Тая. Бледная, будто почти перешагнула порог загробной жизни. Неприятели стояли напротив лорда. Голкомб сложил руки на груди, Ребекка помешивала бесцветную жидкость в стакане.

— Ты всерьез полагаешь, любимая, что я стану это пить? — спросил Его сиятельство насмешливо.

— А куда ты денешься? — заметила Ребекка снисходительно. — Ты ведь хочешь, чтобы любовница осталась жива. Доминик!