Двойники идут на дело

Иван усмехнулся, а потом сообщил, что с бедной наркоманкой Настей поработал и их психотерапевт. И у Насти всплыло из памяти (или было выужено этим психотерапевтом), что к ней приходили два человека — мужчина и женщина, а потом мужчина ударил женщину, и та долго лежала без движения, а допрашивал Настю мужчина, только говорил он почему-то женским голосом.

— Если я все правильно понял, Анька переодевалась — она вообще всегда любила маскарады. А у тебя, Лера, вдруг вчера оказалось легкое сотрясение мозга. Чего не поделили-то? И после того, как моя сестрица тебе врезала, ты ее защищаешь? Зачем тебе это нужно? Она обещала тебе много денег? После всех ее подвигов она не получит отцовского наследства, и, кстати, отцу еще жить и жить. Он — мужик крепкий. А во-вторых, Анька не тот человек, на которого можно рассчитывать. Обобрала бы тебя как липку, Лера…

Я молчала. И что я могла ему ответить? Но, несмотря ни на что, меня волновала судьба Аньки. И я сделала еще одну попытку узнать, что с ней.

— Как Степан оказался там, где оказался? — вместо ответа спросил Иван.

— Я не знаю, — твердо ответила я.

— Лера, пока мы разговариваем у тебя на кухне. Вдвоем. Ты понимаешь, что из тебя можно вытянуть все, что ты знаешь? Сейчас это можно вытянуть из кого угодно. Времена, когда мужественный человек мог терпеть пытки, давно миновали. Теперь есть другие средства развязывания языка. Наука сделала большой шаг вперед в этом плане. Ты, кстати, сама была свидетелем успехов химической промышленности, — хмыкнул Иван.

— Я была без сознания, — заметила я.

Иван не обратил внимания на мою реплику и заявил, что я прекрасно поняла, что он имеет в виду.

— Ну так как? Будем говорить добровольно?

— Что ты от меня хочешь?

— Кто вывез Степана к речке?

— Анька, — сказала я.

Иван заметил, что мои отпечатки пальцев остались в квартире, где он был убит.

— Я ездила ее убирать. Вместе с Костиком. Он подтвердит, если это тебе, конечно, нужно. Именно я ее убирала. И тогда туда приезжал Дима, фамилию его я не знаю. Да ты же его вчера здесь видел.

Иван заявил, что Дима не в состоянии отличить меня от Аньки, и поинтересовался, что необычного я приметила в той Анькиной "берлоге". Я ответила, что была там в первый и, надеюсь, последний раз, так что ничего конкретного сказать не могу.

— Следы крови?

Я покачала головой.

— Но они должны были быть! — заорал Иван.

— Но их не было! — заорала я в ответ, а потом гораздо тише добавила: Я сама удивилась.

Иван рассмеялся.

— Неужели Анечка вымыла пол? — спросил он сам себя, а потом снова внимательно посмотрел мне в глаза и заметил, что она одна не могла вынести труп из квартиры.

— Ты думаешь, я стану таскать трупы на пару с твоей сумасшедшей сестрой? Ты думаешь…

Иван перебил меня и спокойным тоном сказал, что он совершенно не представляет, что я буду и что не буду делать добровольно и за какую конкретно сумму соглашусь на те или иные действия. Он еще слишком плохо со мной знаком. Но каждый человек имеет свою цену, причем она необязательно выражается в деньгах. И снова вспомнил про Костика.

— Что ты от меня хочешь? — устало спросила я после окончания его длинной речи.

— Все в подробностях. Как ты первый раз увидела Аньку. Что вы успели вместе натворить. Что она еще планировала.

— Что с ней? — спросила я вместо ответа. — Она жива?

— От этого зависит твоя версия? — усмехнулся Иван. — Нет уж, милочка. Давай-ка рассказывай. Но в одном можешь не сомневаться: мою сестричку ты больше никогда не увидишь.

А я сомневалась и поэтому представила все так, словно почти ничего не знаю. Анька свалилась мне как снег на голову и поселилась тут. Она часто куда-то уезжала, иногда заставляла меня покидать квартиру. Более или менее правдиво я рассказала только про визит к Насте. Иван слушал очень внимательно, практически не задавая уточняющих вопросов.

— Ясненько, — сказал он после того, как я закончила. — Использовала, значит, тебя моя сестричка. Но, с другой стороны, где бы ты заработала штуку баксов? Считай — отрабатывала гонорар. Ладно, Лерка. Забудь про мою сестрицу. Она больше не будет отравлять тебе жизнь.

"Отравлять?" — подумала я. Вообще-то Анька развеяла рутину. Она внесла азарт, риск, необычность, игру и смех, но одновременно и страх, и соучастие в преступлении, и прямое столкновение со смертью. Но первое все равно перевешивало. С ней никогда не было скучно! С ней я получила то, чего мне не хватало всю жизнь, — как я поняла теперь. Я никогда не могла предугадать, что она выкинет в следующее мгновение. И меня волновала ее судьба. Поликарпова не должна погибнуть! Какая бы она ни была!

— Она в той психушке, куда ее собиралась отправить Инесса Кальвинскене? — Я посмотрела на Ивана.