Двойники ветра

Я побагровела. Послала к черту свое смущение, заявив самой себе, мол, ну и пусть он сейчас кажется еще привлекательнее, чем днем, и что сердце предательски замирает из-за похожести на Андрея — все равно плевать я на него хотела с высокой башни. Решительно подняла глаза и заявила:

— Не боюсь я никаких последствий. Потому что первый же желающий будет еще долго свои зубы в траве собирать.

Он засмеялся.

— Ты просто чудо, — прошептал с улыбкой и нагло притянул меня к себе.

Он явно не ожидал, что я буду сопротивляться, чем я подло воспользовалась и быстро вывернулась. На всякий случай отошла на несколько шагов.

— Чего ты добиваешься? — Он смотрел на меня с любопытством. Видимо, как и Андрей, считал свое внимание ко мне величайшей милостью и искренне не понимал, почему я этого не ценю.

— Чего я добиваюсь? Я? — Я даже опешила. — Между прочим, именно вам приспичило среди ночи по саду блукать, это была не моя идея.

— Но ты же пришла, — коварно улыбаясь, он медленно подходил ко мне.

— У меня на то были веские причины. — Я медленно отступала.

— И какие же? Только не говори мне, что ты боишься, будто я тебя выдам Мадхиту.

— Не боюсь. — Я не стала отрицать. — При всем своем несовершенстве, вы не похожи на болтуна. К вашему сведению, я пришла исключительно потому, что хорошо воспитана, и считаю своим долгом извиниться перед вами за досадное происшествие с глиняным тазом.

— А за поцелуй ты тоже будешь извиняться? — как бы между прочим спросил он.

— Это был не поцелуй! — снова почувствовала, что предательски краснею. — Я просто хотела милосердно сделать вам искусственное дыхание! Неудивительно, что такой самовлюбленный тип, как вы, восприняли столь невинный порыв моей души превратно! Да у меня и мысли не было вас целовать! — лихо заливала я. — Ни мысли, ни желания!

Он резко притянул меня к себе. На этот раз держал так крепко, что я никак не могла вырваться.

— Ты такая удивительная, — задумчиво прошептал он. Крепко держа меня одной рукой, пальцами второй ласково касался моего лица. Злосчастное сходство с Андреем упорно мешало мне мыслить адекватно.

— Послушайте, — выдавила я, — а вам не кажется, что мы недостаточно близко знакомы, чтобы вы меня так нагло обнимали?

— Значит, нам просто необходимо познакомиться поближе.

От едва уловимого аромата жасмина кружилась голова. А, может, и не от аромата. Так странно было. Он даже целовался так же, как Андрей. Я настолько растерялась, что даже не оттолкнула его. А потом до меня вдруг резко все дошло. Я отскочила от него в крайнем ужасе.

— Никогда не смей так больше делать! — Мой голос дрожал. Незаметно для самой себя, я перешла на «ты».

— Ты специально меня дразнишь? — От его взгляда по коже мурашки бежали.

— У меня и мысли не было тебя дразнить, — пролепетала я.

Он некоторое время, молча, на меня смотрел так внимательно, будто изучал мои мысли.

— Не бойся меня, чудо мое, — неожиданно произнес он тихо, — я никогда не причиню тебе зла.

Я даже растерялась.

— Я… я не боюсь… — Я отвела глаза.

— Боишься. Я чувствую твой страх. — Он вновь подошел ко мне. Легонько пальцами за подбородок приподнял мое лицо, заставив на себя посмотреть. — Ты очень напугана… — он словно читал по моим глазам. — Что тебя пугает? Я?

Я покачала головой, едва подавив острое желание рассказать ему всю правду.

— Я лучше пойду, — пробормотала я, отведя глаза.

Он нахмурился.

— Ну куда тебе торопиться? Тебе ведь хорошо со мной.

— Вы слишком хорошо о себе думаете.

— Опять «вы»? — мрачно поинтересовался он. — Я, конечно, понимаю, что между нами слишком большая сословная разница, но я даю тебе позволение обращаться ко мне на «ты».

— На «ты», говоришь? — У меня от праведного возмущения голос задрожал. — Да без проблем! А не пошел бы ты лесом со своими позволениями!

— Ты странная, — усмехнулся он.

— Нет уж! — Я побагровела. — Я-то как раз нормальная! Это вы в своем Орбагане все по голове монтировкой двинутые! Варвары! Да черта лысого я буду чьего-либо позволения спрашивать! К твоему сведению, уважение достигается не за счет сословной разницы! Те, кто его достоин, заслуживают его своими благородными, бескорыстными поступками! — Я распалялась все больше и больше, уж очень хотелось высказать накопившееся за эти дни возмущение. — Да куда ваш драный верховный калиф вообще смотрит, раз позволяет такое варварство! К черту такого калифа вместе с вашими идиотскими порядками!

— Продолжай, Карина, продолжай, мне очень интересно, — смотрел на меня насмешливо, что меня еще больше взбесило.

— А у меня нет никакого желания продолжать! — процедила я сквозь зубы. — Можешь стоять тут, сколько угодно, и раздавать свое позволение окружающим кустам, а я пошла!

Он схватил меня за руку.

— Я не давал тебе позволения уйти, — в его глазах сквозило неприкрытое превосходство.

Это стало последней каплей. Свободной рукой я мгновенно залепила ему знатную пощечину. Эх, жаль, что у меня не было сейчас талисмана, иначе бы от этого наглеца и орбаганских тапок не осталось.

— Ты что? — выдохнул он в крайнем изумлении.