Двойное проникновение (double penetration). или Записки юного негодяя

На мосту через Влтаву я встретил шарманщика, который почему-то напомнил мне о тщетном рвении масонов изменить мир к лучшему: он накручивал ручку потрепанного временем агрегата, извлекая подозрительно бодрую мелодию из безвозвратно ушедшего прошлого, а на верхней крышке шарманки лежала плюшевая обезьянка – как символ давно сдохнувшей чувственности старика. Я подумал, проходя мимо, что он, как и я, пытается заниматься тем, что ему не дозволено природой или судьбой, но с помощью техники легко преодолевает свое неумение играть, да еще и умудряется зарабатывать на этом. Ведь и я проникаю в параллельную реальность не благодаря врожденным способностям, а потому, что взломал код и получил доступ к порталам. Никто в этом городе не поверил бы, что всего лишь в трехстах метрах от моста, где плачет шарманка, есть место размерами три на три метра, откуда можно попасть в мир, не имеющий ничего общего с нашим. И эта тайна принадлежала мне и только мне: о ней наверняка знали и те, кто основал здесь город, но предпочли умолчать, разместив вокруг портала сад при пивоварне, спрятав его подальше от посторонних глаз.

Пройдя по пустынной улице до полуразрушенного здания пивоварни, я зашел через открытые ворота в заросший травой пустынный сад и с удивлением обнаружил, что это место словно заколдовано: полная тишина, словно все вымерло, ни одной живой души, только шум ветра в ветвях фруктовых деревьев. Я был здесь абсолютно один, если не считать дружелюбного светло-бежевого лабрадора с резиновым мячиком в пасти; пес вертелся у меня в ногах, предлагая играть, тычась холодным мокрым носом мне в руки. Я осматривал сад, время от времени швырял лабрадору мячик. Портал оказался рядом с холодной уборной, через смежную стену, он примыкал к забору вдоль улицы: на одной стороне располагался действующий женский монастырь, закрытый для посещений или экскурсий. Пикантность расположения (у уборной), видимо, отражала средневековый юмор. Как известно, алхимики пытались получить золото из говна, но в истории не осталось ни одного примера, где это им удалось.

Вернувшись в пансион, я весь вечер и часть ночи готовился к путешествию, проверял аппаратуру и скачивал из Интернета любовные песни лягушек: в этот раз я решил использовать земноводных для открытия окна возможностей. Назавтра, в полдень, прибыл на место, запустил запись квакш и, устроившись в центре каменного пола, закурил, жадно затягиваясь сладким дурманящим дымом. В голове зашумело, словно к ушам поднесли огромные морские раковины, и реальность стремительно сжалась до светящейся точки во внезапно наступившем мраке, которая засосала в себя и меня, выплюнув в другое измерение.

Трип №3

Вокруг такой чудовищный смрад, что тяжело дышать. Все тело болит, особенно бицепсы. Это от того, что я постоянно переворачиваю голые тела, проверяя, кто жив: если найду хоть кого-то живого среди мертвецов, смогу с его помощью выбраться отсюда. В этом желании я не одинок: слева и справа от меня такие же падальщики. Время от времени между нами вспыхивают стычки, но в целом мы друг другу неинтересны.

Жив или нет? Чтобы удостовериться, я надгрызаю тело, запах падали ласкает вкус; швыряю его за спину и проверяю следующее. И так непрерывно, словно шахтер в забое, вгрызаюсь в мертвую плоть. Пожалуй, я мог бы назвать это омерзительной целеустремленностью. Те, кто устают искать, замирают, и их тоже разрывают на части. Но я не такой, я не сдамся – я ищу искру Божью, я ищу жизнь. Я убежден, что если найду живое, то через него прикоснусь к тайне бессмертия.