Двойное счастье (СИ)

Сколько Лейф себя помнил, родной дом ассоциировался у него с теплом, уютом и умиротворением. Было приятно сидеть с родителями в гостиной, учить немецкий, когда как за окном чёрти что творилось. Вот и сейчас он сидит в той же гостиной, смотрит на камин и ни о чём не думает.

- Милый, - папа обошёл диван и сел рядом с ним, - ты хотел поговорить?

- Да.

Его младший родитель всегда относился к нему с трепетом и любовью, никогда этого не скрывая. Оберегал, наверное, потому, что тот был самым желанным сыном, последним.

- Когда за ужином в день приезда на ваш вопрос о том, есть ли у меня кто-нибудь, я ответил отрицательно, это была неправда. Я не хотел раскрывать нюансы перед Нильсом, думаю, ты понимаешь причины.

- Разумеется.

- И я хочу поговорить, - мужчина посмотрел на отца, - думаю, как омега ты поймёшь меня. Вопрос не очень-то простой.

Родитель взглянул на сына обеспокоенно.

- Это мужчина или женщина? Омега связана с криминалом, в тюрьме, бесплодна?

- Нет, - Лейф улыбнулся, - ничего из перечисленного. Их как бы двое.

И отстранился, смотря выжидательно на мужчину. Тот отвёл взгляд к камину, посмотрел с минуту на огонь, а потом заговорил.

- Ты их обманываешь? Встречаешься с двумя сразу?

- Пап, ну что ты, - брюнет усмехнулся, - всё самое плохое подумал. Нет, я не подлец и даже не бабник. Всё куда проще. Просто, они близнецы.

Отец смягчился.

- Вот оно что, - сказал таким тоном, будто до него только что дошёл смысл бытия. – И ты не знаешь, кого выбрать, я правильно понял?

- Нет, вот в этом-то и дело. Я не хочу выбирать.

Они помолчали.

- Сын, это аморально.

- Я знаю, - Лейф встал и начал измерять шагами комнату, - но я ничего не могу с собой поделать. Один вроде как мой, по крайней мере, мне так кажется. Мне нравятся сразу оба, я... пап, - он посмотрел на мужчину, - я влюблён.

- Родной, я очень не хочу задевать твои чувства, но если ты не забыл, то когда привёз к нам Ласа, ты сказал то же самое, слово в слово. Что ты влюблён, что это серьёзно, и что он твой.

- Я ошибался, - жёстко.

- Откуда же ты знаешь, что и сейчас не обманываешь себя?

- Ниоткуда, - сдался Лейф, садясь обратно. – Ты осуждаешь меня?

- Нет, - ответил спокойно и добро папа, - ты альфа, это нормально. И я бы даже не заикнулся ни о чём таком, если бы ты не сказал о влюблённости. Я знаю, что для тебя это серьёзно. Ты слишком немногих любил. Но и совета я дать тебе путёвого не могу.

- Я хочу попробовать.

- Сразу с двумя? – возмутился папа. – Лейф, родной мой, это несерьёзно. Ты взрослый и не хуже меня понимаешь, что ничего вразумительного не получится.

- А вдруг? – спросил тот, грустно смотря на омегу.

- Ох, - мужчина выдохнул, - ты многих таких пар знаешь?

- Нет.

- Вот и я нет. И дело тут даже не в осуждении. Не в законах, будь они прокляты. И даже не в морали. Всё закончится плохо, - он взял сына за руки, - для тебя плохо, Лейф. Они близнецы, они никогда не расстанутся, это не в их природе. А ты, милый, ты опять ляжешь и будешь умирать. А у меня снова будет за тебя сердце болеть, - уколол он его, но не сердито.

Брюнет улыбнулся, обняв отца. Они посидели так, потом отстранились.

- Если ты хочешь удовлетворить своё мужское эго, скажи им, что да, ты не против попробовать, групповой секс ещё никто не запрещал. И я даже тебе чисто по-мужски позавидую, - сказал мужчина заискивающе. – Но если ты полагаешь, что кроме постели у вас может перейти во что-то большее... Я не в праве указывать, но я прошу тебя – будь осторожен. Не попади в капкан, как в предыдущий раз. Ты человек публичный, твоё грязное бельё всё равно выставят на всеобщее обозрение. Если с Ласом ты не рисковал ничем, то с ними у тебя на кону не только чувства, не только удовольствие, но и карьера, успех. Ты же понимаешь, что как только ваши серьёзные отношения, если до них дойдёт, конечно, выйдут наружу, то ты будешь под обстрелом. И, возможно, больше не будет заказов, похвалы, лести. Ничего не будет. Ты лишишься того, что любишь, что привык делать. Сын, общественное осуждение может сыграть злую шутку.

- Но возможен и другой вариант.

- Да, вполне, если ты подберёшь веские основания, чтобы объяснить всё прессе. Или же скрывать ваши отношения, но долго так вы не протянете.

- Пап, - Лейф легко улыбнулся, - ты вообще против?

- Я – нет. Вот отец, пожалуй, взбунтуется, но мы ему не скажем. Я вижу, с какой теплотой ты говоришь об этих мальчиках, и мне радостно, что в тебе колыхнулось что-то живое после Ласа. Я так боялся, что ты закроешься.

Лейф рассказал, как познакомился с ними, показал татуировку, на что родитель ахнул и даже потрогал. Сказал, что очень красиво. Они посидели ещё немного у камина, ничего не говоря друг другу. Важным было лишь присутствие родного человека.

Войдя в салон, он увидел одного из братьев. Феликс не сказал, к кому записал мужчину. Но при первом же взгляде на юношу, Бьёрг понял, что это Ив.

- Лейф, - встал тот, волнуясь.

Они не виделись месяц и, наверное, близнецы беспокоились. Он не предупредил, что уезжает, совсем забыл про это сказать.