Двойное счастье (СИ)

Сознание подводило. Он встал на колени, присосался к ягодице одного близнеца, а во второго ввёл два пальца. Юноши застонали, выгибая спины и шеи. Начали подаваться: кто на язык, кто на пальцы. Это было похоже на карусель. Лейф любил это воспоминание: они поехали во Францию, в Диснейленд. Там оставался старый парк аттракционов. Нильс постоянно ныл, а маленький Лейф бегал и смотрел на всё блестящими глазами. Он не избавился от акрофобии, и тогда просто не задумывался о том, что он всерьёз подвержен страху. Сев в кабинку очередной карусели, мальчик подумал, что умрёт тут, потому что она оторвётся и всё – он упадёт и разобьётся. Но на него одобрительно смотрели родители. Как только кабинка взмыла вверх как ракета (именно это определение он тогда дал всему действу), его замутило, начало подташнивать, глаза готовы были лопнуть и вытечь от напряжения, но вместе с тем было неописуемо хорошо. Было задорно оттого, что Нильс струсил, а он, «мелочь пузатая» полез кататься. Акрофобию врач установил только через три месяца, и на тот момент никто не подозревал, что маленький мальчик рискнул душевным здоровьем ради причуды. Когда кабинка поднялась до самой высшей точки, Лейф чуть не потерял сознание. Его так страшно колбасило от страха, что он даже не дышал. Весь позеленел. Но смотрел во все глаза на парк сверху. Его это завораживало, и он боролся с собой, чтобы запомнить каждую деталь пейзажа. Когда кабинка сорвалась вниз, он закричал. Желудок подскочил к горлу, все рецепторы затрепетали. Ему было плохо и одновременно хорошо. Очнулся он уже в самолёте. Оказалось, что как только кабинка опустилась, он лежал там без сознания, с намоченными штанишками. Было стыдно, очень-очень стыдно. Он ведь мужчина, пусть и маленький на тот момент, а мужчины не должны писаться от страха. И Нильс чморил его до тех пор, пока у него не установили боязнь высоты. Этот дебил сам до смерти боялся змей, и Лейф ему отомстил за обидные три месяца будучи уже подростком. Сейчас он чувствовал нечто схожее с тем впечатлением. Ему было ужасно хорошо находиться здесь, ласкать их, слышать их мольбы. Но плохо оттого, что он ничего не контролировал, даже себя. Распахнув глаза, брюнет отстранился. Близнецы заныли, им хотелось контакта, продолжения. Мужчина встал, попятился и закрыл дверь спальни. Нет, он не выдержит, если сейчас рухнет в кровать и возьмёт их. Надо поесть, обдумать план действий. Он хоть и не старикашка, но и не супермен. Двух членов у него нет. А использование сразу пениса, рук, губ и языка как-то не представлялось возможным. Пришлось забросить в духовочный бокс багет. Полуфабрикат, но выбирать не приходилось. В дверь заскребли, позвали его, вымученно заныли, что хотят, ждут. Его тянуло к ним, но мозг говорил, что если он не поест, то выдохнется уже через час, а то и раньше. Их приложило сразу двоих. Нельзя кидаться в бой без хорошо спланированной стратегии. Пока багет готовился, он сделал себе кофе. Мерзкий, надо признать, но напиток хоть чуть-чуть взбодрил. Когда мужчина сунул нос в холодильник, то понял, что близнецы позаботились о нём: в углублении стояли энергетики. Они говорили, кто как переживает цикл. Значит, эти два дня спокойными не будут. Лейф всерьёз подумал, что у него не получится даже подремать в ближайшие сорок часов. Энергетики – вещь нужная в их ситуации.

Когда он размышлял о течках мальчиков, то не думал, что они сразу оба слягут. Питал надежду, что он отымеет одного, а потом, когда приложит второго, возьмётся за другого. И так по кругу, пока течка не пройдёт. Но такой сценарий он не предусмотрел. Юноши продолжали скулить и царапать дверь. Лейф разделся до трусов, допил кофе, начал приседать, делать упражнения, чтобы кровь быстрее побежала по телу, разогрев его, придав сил. Багет был съеден за десять минут, к нему присоединилась вторая порция кофе. Он пошёл в ванную, умылся и направился в спальню. Как только открыл дверь, увидел омег, лежащих у проёма. Он мягко поднял каждого и уложил на кровать. Тут же содрал майки и трусы. Кажется, первый в угар течки попал Ив. Глаза закатаны, тело горело, сухие губы. Вид был нездоровый.

- Ив, Ив, - Лейф склонился над младшим, - ты слышишь меня?

- Да.

- Ив, сколько тебе лет?

- Да.

- Как зовут твоего брата?

- Да, о да.

Бьёрг хмыкнул. Один был готов. Он повернулся к старшему, погладив того по щеке.

- Рей, ты меня слышишь?

- Да.

- Сколько тебе лет?

- Двадцать семь.

- Как зовут твоего брата?

- Ивар.

- Рей, посмотри на меня, посмотри, - мужчина повернул его голову к себе, дожидаясь, пока тот сфокусирует взгляд. – Ты должен потерпеть, хорошо? Иву хуже, чем тебе. Ты меня понял?

- Да.