Двойной босс, пожалуйста! (СИ)

Во мне снова закипает гнев. И гнев — это хорошо, это знакомо, это безопасно, я знаю, как с ним справляться. Куда хуже та смесь из непонятных чувств, которую вызвал у меня недавний разговор. И поцелуи.

Лёгкая дрожь снова пробегает по телу, вызывая мурашки. Матюша уже крепко спит, о чем говорит приоткрытый ротик и ослабевшая в моей ладони ручка. А я все никак не соберусь с силами, чтобы встать и вернуться к мужчине, который только что перевернул мой устоявшийся мир наизнанку.

Я прикрываю глаза, пытаясь справиться с собой, снова взять в руки, проанализировать каждое сказанное им слово. И незаметно засыпаю.

Просыпаюсь резко, как от толчка, и сажусь в кровати. Сколько прошло времени? Кидаю взгляд за окно — там по-прежнему темно. Может, прошло пару часов, а может, минут. Я провалилась даже не в сон, а в темную бездну без сновидений. Саша все еще здесь? Прислушиваюсь к звукам в квартире — тишина. Встаю с кровати, касаюсь холодного пола голыми ногами и аккуратно выхожу из комнаты.

Бесшумно передвигаюсь по квартире, ожидая, что сейчас увижу пустующий стул на кухне. Но нет. Александр все ещё здесь. В его руках та же кружка с чаем, а перед глазами смятый листок с его "схемой". Глаза замерли на этой салфетке, брови сошлись на переносице.

Останавливаюсь в дверях, прислонившись к косяку и сложив руки на груди. Решение в моей голове, так и не созрело. Слов для него тоже нет. Разве что:

— Тебе пора.

Александр вскидывает голову и впивается в меня своим пронизывающим взглядом. Да, за столько лет ничего не изменилось, от этих глаз вновь дрожь по телу.

— Мы не договорили, — твердо говорит он.

— Договорили. Я услышала тебя, ты узнал все, что хотел. Тебе пора.

— Это все, что ты хочешь мне сказать?

— Я не прощаю тебя, — сухо говорю я. — Теперь все. Я закрою за тобой дверь.

Он встаёт из-за стола, хватает бумажку и запихивает в карман джинсов.

— Я приду завтра. Мы же не оставим всё так, нужно разобраться с теми, кто это сделал.

— Ты все сделал сам, Саш, — устало выдыхаю я. — Кто-то знал тебя достаточно хорошо, чтобы сыграть на твоих слабостях. Из-за тебя и я попала под удар.

— Я знаю, но…

— И я не буду забирать свое заявление, ты заслужил все, что происходит с тобой сейчас. Считай, что это запоздавшая карма. Надеюсь, я… мы… больше не приходи, ладно? Дай мне, наконец, жить дальше.

Я поворачиваюсь в темноту коридора и иду к входной двери. За мной слышатся приглушенные шаги, так я понимаю, что он идёт следом. Возле самой двери мужские руки обхватывают меня и прижимают к сильному торсу спиной. На макушке я чувствую теплое дыхание, и тело снова бунтует против сознания.

— Не отпущу тебя, понимаешь, — горячо шепчет Саша. — Все изменилось. Я совсем другой человек. Ты тоже. Но между нами ничего не кончено. Мы можем…

— Не можем! — громко говорю я.

— Я все выясню, я все исправлю, — будто не слышит он меня.

— Мне все равно!

— Начнем с того, на чем закончили, нет, с начала! — его голос почти безумен, руки гладят мой живот, разнося тепло по коже, губы почти касаются шеи. Я боюсь сдаться.

Я боюсь, боюсь, боюсь.

— У меня есть мужчина, — выпаливаю я.

Чувствую, как Александр каменеет позади меня, застывает от этих слов.

— Я люблю его. Очень, — я не лгу, Матвей — самый главный и любимый мужчина в моей жизни, хоть и совсем ещё маленький.

— Он знает, что ты спала со мной всего несколько дней назад? — Саша выплевывает эти слова ядом, убежденный, что я совсем не о сыне говорю.

Отступает чуть назад. Разворачивает меня в своих руках. Наверное, хочет заглянуть в мои глаза, но тут так темно, что это невозможно. И слава богу.

— Нет. И никогда не узнает. В понедельник я уволюсь и вернусь к нему. Я уеду навсегда.

Эти слова производят эффект взорвавшейся бомбы. Александр рычит, и его кулак сталкивается со стеной у меня над головой. "Черт!" — шипит он. Затем разворачивается, дёргает дверь и вылетает из квартиры.

Я слышу его быстрые шаги по лестнице, и как хлопает дверь подъезда.

Прикрываю глаза и убеждаю себя, что все сделала правильно. Нет никаких шансов на счастливый исход для нас двоих. И я должна думать о сыне, он важнее всего.

Ему не нужен такой отец. Он отравит его своим ядом.

Глава 55. Александр

Я заебался.

Сижу в темноте, пялюсь в окно. На столике передо мной бутылка из сокровенного офисного запаса и пачка сигарет. Обе не тронуты.

Тошнит. Крутит. Выворачивает. Хотя пока не пил.

Заебался.

Но все равно достаю из кармана салфетку с наброском. Она поистрепалась — не лучший материал для важной схемы, но основная мысль все равно ясна. Вскакиваю, как ужаленный, роюсь в тумбе в прихожей, достаю старый нетронутый ежедневник. Щелчок. Загорается верхний свет.