Двойной Киндер для Блудного Санты (СИ)

— Ну и кто он? — Тип и не думал так скоро сдаваться. — Не этот ли хмырь, случайно? — вполоборота кивнул он на меня.

— Случайно этот, — хмыкнул я, подходя ближе, и опустил руку на укрытое пальто щуплое плечо: — От девушки отстань. Предлагаю перетереть один на один, как мужик с мужиком.

— Да? А я чет второго мужика здесь не вижу, — сощурился «Костик», вынужденно чуть запрокидывая голову. — Не покажешь, где он?

— Хорош валять дурака. Сам посуди: ну вернешь ты ее насильно. Без любви. Ради галочки. Чего добьешься этим? Вариант с официальной кухаркой-поломойкой, сразу говорю, можешь свернуть трубочкой и затолкать себе глубоко в зад. Ну или поискать другую дурочку.

Константин побагровел. Отбросил щелчком недокуренную сигарету, дернулся, сбрасывая мой выказывающий изначальную нейтральность жест на его плече и, развернувшись окончательно, встал вплотную, лицом ко мне. Я не шевельнулся.

Ну надо же, сколько пафоса. Даже интересно стало: чего он на деле-то стоит?

— А ты кто такой-то, что распиликался?! Ебарь ее новый? Ну так и лизал бы себе пилотку, помалкивая. Хули лезть, куда не просят?!

— Ты, видно, не понял, — шумно выдохнув, стиснул я челюсти и терпеливо начал пояснять, борясь с диким желанием пересчитать ему зубы. Прямо сейчас. На предмет гнилых и здоровых, хотя бы. — Лида — моя невеста. И лишний как раз здесь ты. Повторяю последний раз: уебывай по-хорошему. Пока способен сделать это без посторонней помощи.

Этот фигляр в ответ зашелся в сумасшедшем надрывном хохоте, намеренно привлекая внимание спешащих по делам людей. Да по нему подмостки театральные плачут, как погляжу. Шут, блять, без колпака.

— Ну и чем же эта курица тебе мозги промыла? Классным минетом?

Нервы — они ведь тоже не железобетонные, знаете ли. По крайней мере мои. Посему краш-тест в накаленных до предела условиях благополучно и завалили.

В голове будто тумблер щелкнул. Алая пелена застлала весь обзор.

Апперкот правой и Костечка, коротко подпрыгнув, приземляется задницей в подмороженную за ночь лужу. Мычит, принимается возиться вяло, пытаясь встать, и не знает, за что хвататься в первую очередь — за ушибленный и промокший зад, или, кажется, вывихнутую челюсть.

Да и срать. Сам напросился, нехуя было задевать девушку. Особенно чужую.

Я подошел к выродку и присел рядом с ним, впрочем на небольшом расстоянии. С этой падлы станется напасть исподтишка, потянув за ногу, например. Драки в таком случае не избежать, а мне, вопреки все еще чешущимся кулакам, не улыбалось мараться о дерьмо пуще прежнего и опускаться до его уровня.

— Слушай сюда, ублюдок, — проговорил низким от гнева голосом. — Еще раз приблизишься к моей девушке, — готовься расстаться с жизнью. Я не шучу. И очень надеюсь на твое благоразумие, если таковое тебе знакомо в принципе. Если же нет — что ж, будем решать вопрос иначе. Понял меня? Не слышу.

Безусловно, я понимал, что так просто все не закончится. Ублюдок наверняка еще даст о себе знать, причем, сдавалось мне, сделает это не самым привлекательным образом. И тем не менее попытаться стоило.

— Пошел ты!.. — прошепелявил «Костик», держась за лицо, и сплюнул на грязный снег зуб с кровью.

— Значит, понял, — поднялся я и встретился взглядом с принцессой.

Она так и стояла под козырьком подъезда на протяжение всего короткого разговора, разве что сейчас прикрывала рот ладошками в варежках и хлопала ресницами. Смотрела на меня со смесью страха и недоверия. Только все это было сейчас второстепенно. Поэтому я кивнул ей на Поджер и раздраженно скомандовал:

— В машину. Быстро.

Сам я тоже поспешил к приветливо рычащему авто, утверждаясь по пути в мысли: ну что ж, милая моя, от серьезного разговора ты теперь точно не отвертишься.

12

Лидка

День прошел просто ужасно.

Сначала я получила втык от самой директрисы — встреченной прямо по пути в аудиторию, — за те жалкие десять минут, на которые все же опоздала. Потом, уже в столовой, на виду у многочисленных любопытных глаз, на повышенных тонах разругалась с Васькой в пух и прах. Вихрем проносясь к выходу, едва не налетела на парня с полным подносом: первое, второе и компот, как полагается. И все это лишь чудом не оказалось на мне.

Весь день не могла сосредоточиться над годовым отчетом, да и в целом была очень рассеянной, а позже, для полного счастья, сломала каблук на новых ботинках, неудачно спустившись по лестнице. Довольно широкий и устойчивый каблук, между прочим, из-за чего вопрос «как, блин, умудрилась?» так и остался для меня открытым. Радовало лишь, что произошло сие безобразие в конце рабочего дня, в течение которого я чувствовала себя, словно на иголках.

Ах, да. Чуть не забыла.

Еще и утром, всю дорогу до работы, Степа недовольно молчал. Мог себе позволить, поскольку загодя — еще дома — уточнил адрес, по которому расположились родные стены альма-матер. Так что не проронил ни слова, будто меня и вовсе рядом не было. Что, на минуточку, ни на грамм не прибавляло оптимизма, учитывая утреннее представление на потеху соседям и грядущий поход в ресторан.