Двойной кошмар

   Роман зачерпнул горсть песка и бросил деду в лицо. Тот на мгновение замешкался, отвернув лицо. Но только на мгновение. Проморгавшись, дед обернулся к Ромке, взмахнул ножом... и, дрыгнув ногами, упал на спину. Спутанный, как колбаска, Рэм, извернувшись, подцепил его ногами за ступни и свалил на песок.

   Обрадовавшийся было Ромка охнул. Дед, разъярённый падением, поднялся и, не вставая с колен, ухватил Рэма за горло жилистой пятернёй. Перехватил нож, глядя в глаза Рэмке, и медленно вдавил острие клинка ему в шею. Под остриём выступила кровь. Красная клякса стала расти, и первая капля скатилась по шее двойника.

   - Зарежу, - душевно пообещал дед.

   Ромка застыл. По шее Рэма скатилась вторая капля.

   - Дедушка! - пропел тонкий, звенящий, как флейта, голосок. Жилистая рука деда с зажатым в ней ножом слегка дрогнула. Из-под острия потекла тонкая струйка крови. Старик обернулся.

   Метнулась размытая, тонкая тень. Девочка выбросила вперёд и вверх худые ручонки с зажатыми в пальцах осколками кувшина. С точностью и уверенностью охотника, бьющего в воде ручья скользкую, юркую рыбу.

   С диким криком старик выронил нож, ухватился за глаза и опрокинулся на спину. Перекатился на бок, подогнул колени к животу и застонал. Девочка шагнула к нему. Дед корчился на полу пещеры, глухо стеная. Из-под ладоней его сочилось что-то липкое, багровое, пузырящееся и впитывалось в песок.

   Девочка пнула его ногой в бок. Старик отнял руки от лица, и Ромка с содроганием увидел его окровавленные глазницы.

   Старик нащупал стену пещеры, поднялся и, переступая дрожащими ногами и пошатываясь, двинулся к выходу. На мгновение заслонил солнечный луч, янтарной полоской пересекающий пещеру надвое, нащупал овальную дыру выхода, и вывалился наружу. Зашуршали кусты ежевики, с глухим стуком прокатился камень.

   Ромка принялся лихорадочно распутывать ремень. Вспотевшие пальцы дрожали и не слушались. За стеной опять зашуршало, раздался короткий, пронзительный крик. Ромка, ободрав кожу на ноге, сорвал ремень со щиколотки. Припадая на одну ногу, поковылял к выходу.

   Горячее солнце ударило в лицо. Шелест шуршащих под ветром листьев, перекличка птиц в зарослях, аромат цветов - он словно вынырнул из дурного сна. Ромка глубоко вдохнул пьянящий воздух высоты и огляделся. Над ним ярко-синим атласом раскинулось бескрайнее небо. Густая зелень покрывала склоны холма, и далеко внизу серебряной монеткой отражало свет солнца крохотное озерцо.

   Посыпанная свежим песком площадка у входа в пещеру была покрыта следами ног. Следы вели от выхода, вдоль склона, увитого побегами ежевики, в направлении тропинки. Ромка шагнул туда, и увидел, что дальше следы уходят в сторону, словно человек потерял направление. Там углом торчали камни, выпирая из-под спутанной травы.

   Склон здесь был отвесным, редкие кусты торчали в трещинах между камней. Ветви одного из таких кустов были поломаны, и трепыхался под ветром, словно живой, белый лоскут. Больше ничего Роман разглядеть не смог.

   - Что, сбежал? - выдохнул над ухом двойник. Рэм положил Ромке руку на плечо и вгляделся в заросли далеко внизу.

   - Сорвался, - сдавленно ответил Роман. Ему стало жаль старика. Никто не заслуживает такого конца.

   - А с девкой что делать будем? - спросил Рэм, не снимая руки с плеча Ромки. Они посмотрели друг другу в глаза.

   - А что с ней? - нехотя сказал Роман. Голова гудела от выпитого и избытка впечатлений.

   - Как что? Она своего дедку, считай, прикончила. Пошли, решим, что с ней делать.

   Ромка обернулся. Овальный вход в пещеру ухмылялся беззубым ртом.

   - Ладно. Пошли.

   Глава 13

   В пещере исходил последним дымом очаг. Ромка огляделся. Козочки он не увидел. Только несколько тёмных пятен на песке, где на пол падал солнечный луч, осколки кувшина, скомканная козья шкура у почерневших камней очага - всё остальное скрывала густая тень.

   Он шагнул к очагу и поворошил золу. Угли рассыпались, заалев на изломах последними крохами огня, и Ромка заметил, как у стены блеснул изогнутый бок стариковой арфы.

   Он поднял инструмент и оглядел его. Это была скорее кифара, из тех, что Ромка видел на картинках, но никогда не держал в руках. Он провёл пальцами по струнам, и инструмент мелодично забренчал.

   Ромка поставил кифару и прошёлся вдоль стены пещеры. Ему страшно хотелось пить. У старика, наверное, были какие-то припасы. Хотя бы давешний бурдюк с вином.

   В тёмном углу, у которого суетился совсем недавно, принимая гостей, старик, были выбиты прямо в камне неглубокие ниши. Очевидно, они заменяли обитателям пещеры шкаф. На верхней полке что-то тускло светилось, Ромка взял это в руки, и, охнув, уронил себе под ноги.

   С глухим стуком упал на песок гладкий человеческий череп и откатился к стене. Качнувшись, застыл, и на Ромку слепо глянули провалы глазниц. Роман попятился. Пить ему расхотелось.

   - Что, сбежала девка? - деловито спросил Рэм. Он уже подобрал с пола свои сандалии и теперь надевал их на ноги.

   - Сбежала.

   Рэм потопал обутыми ногами, покрутил на запястье дубинку:

   - Дедок-то, не будь дурак, дубину мою первым делом припрятал. Еле нашёл. Пошли, надо с трупом что-то делать.