Двойной подарок и дракон в комплекте

«Зато с другим все в полном порядке», - парировал мальчик.

«Дима! - возмутилась его смутившаяся мать. – Вот с чем-чем, а с чувством такта у тебя беда. Ничего, в будущем я учту этот факт – теперь я знаю, на что сделать упор в твоем воспитании. Вот вырастешь, и все будут называть тебя Димальд Деликатнейший».

«Ну-ну», - протянул малыш, совершенно не испугавшись ее угроз.

Шутливую перепалку с сыном пришлось прервать – леди Бьярнел поравнялась с ними, с непринужденной легкостью сделав изящный глубокий реверанс.

- Приветствую Вас, мой Повелитель, - нежным грудным голосом пропела она, вызвав у Милы приступ с трудом контролируемой ярости: «Это МОЙ муж. МОЙ! Нечего чужое себе приписывать». – Миледи.

- Элиана, опять ты со своими церемониями, - закатил глаза дракон.

- Снова, Повелитель, снова, - согласилась с ним старшая фрейлина, подарив мужчине одну из своих самых очаровательных улыбок. – Миледи, искренне прошу меня просить, - обратилась она к Миле, искусно изобразив раскаяние, - но и в этот раз я вынуждена помешать Вам.

«Искренне говоришь? Ага, так я и поверила. Нашла удобный предлог и теперь пользуется им каждый раз, как только мы с Ардом наедине остаемся», - негодовала про себя Мила, внешне ничем не дав своих душевных переживаний, дабы не радовать лишний раз соперницу.

- Что-то серьезное? - нахмурившись, обеспокоенно спросил ее супруг.

- Повелитель, Вы же меня знаете: из-за пустяка я не посмела бы потревожить Вас, - сделав большие честные глаза, немного обиженно ответила леди Бьярнел.

- Ты права, прости, - признал ее правоту дракон, и, провернувшись к супруге, добавил, - Миланиэль, к моему глубокому сожалению, я вынужден прервать нашу прогулку. Обещать не буду, но я постараюсь, вторую половину дня посвятить тебе. Проводить тебя?

- В этом нет необходимости, - мягко улыбнувшись мужчине и покачав головой, ответила Мила. – Тебя ждут, не будем тратить на это время. К тому же я с удовольствием погуляю еще. Погода сегодня чудесная.

- Тогда приятной прогулки. Я не прощаюсь, - глядя ей в глаза, он склонился над ее рукой, целуя нежную кожу запястья.

Увлеченные друг другом они совершенно позабыли о невольном свидетеле – леди Бьярнел, голубые глаза которой почернели от темных чувств, душивших женщину. Ревность, зависть и ненависть тесно переплелись друг с другом, став практически неотделимыми, а невозможность выразить их только подпитывала этот гремучий клубок, усиливая и без того бьющие через край эмоции. Единственное, что могла себе позволить старшая фрейлина, - это до боли стиснуть кулаки. Но едва Повелитель отпустил руку своей супруги, она лишилась и этой малости, с пугающей быстротой приняв самый благодушный вид, стараясь, чтобы ее улыбка не походила на оскал голодного хищника. И лишь в глубине прекрасных глаз леди притаилась озлобленная холодная тьма.

Глава 17

Стоило Миле остаться в саду одной, как прогулка утратила для нее какую бы то не было привлекательность. Раздосадовано вздохнув, она остро ощутила собственное одиночество: в отличие от своего занятого супруга она маялась от вынужденного безделья. Да ей даже поговорить было не с кем! Ни подруг, ни приятельниц, за разговором с которыми можно скоротать время.

«А мы тебе на что?» - с упреком спросил малыш.

«Прости, - взбодрившись, повинилась Мила, до этого медленно идущая по гравийным дорожкам и без интереса разглядывающая незнакомые растения. – Только на вас с сестрой вся надежда».

«Вот-вот, - ворчливо заметил мальчик, будь возможность, он еще бы и пальцем погрозил. – С нами не пропадешь».

«Конечно, - улыбаясь, согласилась с ним женщина. Погладив свой живот, она добавила, - два самых замечательных дракончика и оба мне достались».

«Мама, а у тебя в роду точно драконов не было?» - с сомнением спросил Дима.

«Точно, -  со смехом заверила его Мила. - А почему ты спрашиваешь?»

«Да настроения у тебя сегодня какие-то собственнические, я бы даже сказал, хватательные: и нас присвоила, и отца нашего в новый ранг возвела», - охотно отозвался малыш, насмешливо фыркнув.

«Это в какой же?»- недоуменно переспросила Мила.

«А кто вчера повысил его до «нашего», а сегодня так вообще едва не кричал во всеуслышание «мой»?» - явно веселясь, ответил ей сын.

Смутившись, что ее запальчивые мысли не составили для драконят секрета, она все же ответила на этот, по сути, риторический вопрос: «Ну, я. Но это  действительно так: Повелитель – мой муж, и теперь, когда мои казавшиеся такими несбыточными, призрачными надежды стали более чем реальными, я буду бороться».

Выпалив признание детям, Мила осознала, что да, бороться будет, и плевать, что бороться предстоит с сильной соперницей. «Да пусть, хоть сама единственная явиться, - воинственно храбрилась она, - за свою семью я буду биться до последнего!»

Настроение женщины, в который раз спасенное детьми, значительно улучшилось, и уныние, грозившее поглотить ее, сгинуло без следа. Побродив еще немного по саду, она поняла, что желания продолжать прогулку у нее так и не появилось. Придерживая длинные юбки платья, она решительно развернулась и направилась обратно во дворец.