Двойной портрет

Вот вам игрушечки от милой старушечки! Так я думал и гадал, пока нёс к себе бумажный портфель с домыслами и докладами. Катя искала следы беглой Тамары, адвокат Любовь Борисовна исповедалась в грехах Тамары по части семейной собственности, а как в ребус вкладывались такие детали, как тело на ступеньках и вызов от Демона на мост — вот в чем состояла главная печаль, неизбывный кошмар сыщика!

И увы, никакой реальной помощи не предвиделось, кроме как от самой Катюши, причем мимовольно и с большим опозданием. Если ей привелось заметить нечто нужное, далее записать к докладу для старой ведьмы Любочки Борисовны.

Вот я, удрученный, и пошел искать, кто не спрятался, я не виноват!

№ 4. Опять от лица директора Аргуса, для доклада незнамо кому ещё

Спешу донести до сведения тех, кого это касается, что домашнее задание по документам от Екатерины Малышевой некий Валентин Михайлович выполнял именно что дома, притом в нерабочее время, для детки Кати нам не жаль ничего. Дом был не его, а Катин, но это детали. Потому что ноги сами принесли директора туда, откуда он вынес тревожные догадки о местопребывании хозяйки. Хотелось освежить впечатления, вникнуть, сосредоточиться на предмете, не исключено, что выловить не замеченную ранее подробность.

Так и оказалось. Директор «Аргуса» помнил, что на квартире Кати в тот раз привиделись какие-то бумаги навалом, ранее не бывшие на виду. Возможно, высыпанные из антресолей, скажем, принадлежащие супругу Мише, или непонятно чьи, скажем деловые.

Тут директор может по праву остановиться на такой подробности. Он, и никто иной, кроме разве что супруга Миши, является единственным в мире экспертом по «бардаку в жилище Кати». Из этого драгоценного источника можно и нужно черпать различные сведения о принципах и деталях жизни замечательной нашей детки.

Во-первых, самым тревожным симптомом является как раз отсутствие бардака. Если в жилище у Кати порядок, то можно ручаться, что она где-то на полдороге к клинике пограничных состояний и мучается страшно.

Такое доводилось видеть всего лишь пару раз, и этого вполне достаточно, смею заверить. Оба раза связаны с крушением личных надежд и уходом в никуда разных идиотов, которым Катя благоволила.

На сей раз, ничего подобного не наблюдалось, слава великому Богу. Потому что, если бы довелось застать в квартире порядок, совмещенный с длительным и неясным отсутствием Кати, то все были в полном праве предположить самое худшее и нанять водолазов шарить по дну реки.

Ну, как я упоминал, о том речи не идёт, и замечательно. Еще в первый раз, когда директор «Аргуса» вошёл в дом, не станем расписывать как, то сходу сделал выводы, которые излагал ранее (см. выше). Что, судя по детской комнате и спальному покою, домашние у Кати пребывали в отсутствии. Катя упоминала, что сын при бабках на дачах, а муж Миша вновь загулялся по заграницам по своим живописным делам, поехал и застрял. Следовательно, жилище вещало о жизни и деятельности самой Кати.

Они обе, то бишь жизнь с деятельностью, протекали в большой комнате и на кухне, о чем свидетельствовали разные предметы, находящиеся в состоянии хаоса. Опытный наблюдатель мог представить, как наша Катюша ела бутерброд и одновременно изучала некое печатное издание: вон блюдце с крошками на раскрытой книжке, оба предмета сверху журнального столика. И старенький компьютер сбоку, почти на весу, его она отодвинула, чтобы поесть.

Это Катя работала, даже можно заключить над чем, под столом гора бумажного мусора, чтобы не ходить далеко и не рыться зря. В первый раз наблюдатель особо не разглядывал, над чем милая Катя трудилась, его сразили другие виды. Он понял, как детка-прелесть собиралась, и уже почти валялся в обмороке. Потому что собиралась она, как делала это обычно, косметика на диване, рваные колготки на полу, мешок с носками вытряхнут под кресло, чтобы сразу нашлись парные. По всей видимости, они нашлись, наделись на прелестные ножки и уехали вместе с Катей.

Непарные остались на полу, наряду с тапочками и мужниной рубашкой, которая сходила у Кати за халат, всё это тянулось, как хвост кометы, по полу и по мебели. Хорошая, лаковая сумка валялась на диване, раскрытая и выпотрошенная, значит, Катя переложила содержимое в другое вместилище, покрепче и поплоше. Такие уютные домашние виды наряду с длительным отсутствия хозяйки послужили базой для реального беспокойства. И лиловый пиджак на кресле, а так же парадные туфли-лодочки под ним. Надо думать, что Катя собиралась приодеться и приобуться, потом передумала. Может статься, её переубедил дождь за окном, или же… Ну не важно.