Поняла, что что-то не так, когда горячий и мокрый язык стал облизывать ее лицо, шею и ладони, которыми она все-таки попыталась отгородиться.
Горячее дыхание псины обдавало лицо, но Оливия с изумлением поняла, что агрессии от животного не чувствует и опасливо открыла глаза.
Здоровенная черная морда с полыхающей макушкой и глазами нависла над ней, пасть счастливо открыла, а зверюга отчаянно пытается лизнуть Оливию в лицо.
– Госпожа… – донесся растерянный голос Мириам, – кажется, он хочет играть…
– Играть? – охрипшим от пережитого голосом отозвалась Оливия и попыталась скинут с себя тяжеленного пса.
Но тот не сдавался и отчаянно старался облизать хозяйку с ног до головы, со всей силы стуча острым хвостом по полу.
Кое-как Оливии все же удалось выбраться из-под зверюги (а это вдвойне сложно, когда надето пусть и не очень пышное, что все же платье с кучей юбок). Пес расстроено выпучил огненные глаза и встал прямо перед ней, преданно задрав голову.
– Мамочки… – искренне выдохнула Оливия. – Что ты за монстр такой.
На ошейнике она заметила небольшой конверт и сдернула его. В конверте оказалась записка от демона.
– Щенок? – только и смогла с изумлением выдохнуть Оливия. – То есть, когда вырастет, он станет размером с теленка?
Она растерянно опустила записку и уставилась на пса. Тот все так же преданно смотрит и машет хвостом, мол, ну что ты хозяйка, я же тебя так люблю, возьми меня на ручки, я маленький.
Только этот пуд Оливия при всем желании на ручки взять не сможет.
– Э… – протянула она. – Ну… наверное тебе на до дать имя.
Оливия посмотрела на служанку, ища поддержки, та с готовностью закивала.
– Может… Лаки? – предположила Оливия. – Он вроде веселый, если не обращать внимания на пламя и клыки в десять сантиметров. Как тебе?
Лицо служанки испуганное, но она закивала. Похоже, она готова сделать что угодно, лишь бы поскорее убраться от этого пса из преисподней.
– Хорошо. Значит, будешь Лаки, – сказала Оливия. – Понял?
Щенок-переросток счастливо вывалил язык и начал скакать на месте, очевидно демонстрируя полнейшее согласие. А Оливия выдохнула – что ж скучать ей точно не придется.
– Может ему надо погулять? – предположила она. – Кто знает, сколько он тут сидит. И, судя по всему, к гигиене он тоже приучен.
– Я могу сходить с ним погулять, – на свой страх и риск предложила Мириам и потянулась к псу.
Но тот моментально оскалился, радостное выражение с морды слетело, а пламя в глазах стало ярче.
– Ой! – вскрикнула служанка.
А Оливия резко приказала:
– Нельзя! Лаки! Нельзя!
Она сама не поняла, откуда в ее голосе такие повелительные нотки.
– Мириам своя, – продолжила она. – Понял меня? Ее нельзя трогать.
Щенок насупился и горестно выдохнул. Очевидно ему очень хотелось продемонстрировать свою верность, но хозяйка приказала, а от ее приказа никуда не деться. Поэтому он только заплямкал жуткой пастью и с готовностью уставился на Оливию, мол, если нельзя кусать служанку – приказывай, кого можно.
– Так, ладно, – проговорила Оливия. – Думаю, ему надо обустроить в моих апартаментах свой уголок. Домик, или подстилку. Еще миску и поилку. Сможешь сделать?
Мириам просияла, очевидно счастливая, что можно сбежать от этого полыхающего монстра.
– Да, конечно, госпожа. Что угодно, госпожа.
– Тогда займись, я выгуляю его я сама.
Когда служанка удалилась, Оливия еще полчаса возилась со щенком, которому возжелалось играть в догонялки по всем апартаментам, хватать подушку и счастливо убегать с ней в зубах.
Это ж так замечательно, когда за тобой носится хозяйка и хватает за лапы.
В конце концов, щенка удалось успокоить, пообещав ему прогулку по саду (который Оливии еще предстоит найти). Как и говорил демон, лаки оказался действительно очень умным, просто, как и все дети, очень игривым и подвижным.
Приказав ему ждать у дивана, Оливия отправилась в ванную, где наконец стянула с себя дорожную одежду и погрузилась в ароматную воду.