Двойной соблазн для Пустышки

В лёгких не было кислорода, потому что его напрочь выжег огонь. Казалось ещё немного и мое тело стечет на пол бесформенной раскаленной жижей. И это было чертовски больно. Организм возвращался в привычное состояние, но вынести это оказалось крайне сложно. Старался не орать и стискивал челюсть так сильно, что зубы противно скрипели и начинали крошиться. Похеру. Я не вампир, а значит, восстановятся и зубы.

Где-то сбоку рычал и постанывал Шувалов. Я слышал, как хрустели его кости, и как жалобно скулил зверь. Мне не было его жаль. Нисколько. Если Ева всё же у него, и он откажется ее отпускать, то подобные ощущения нам с Леонидом придётся пережить снова и вероятнее всего не раз.

– Конченый псих. Тебе лечится надо! В изоляторе сидеть! – распластавшись на полу пузом кверху, злобно выплюнул оборотень, а я вдруг озадачился другим вопросом – чем бы прикрыть свой голый зад и более интересные места.

Хотя к дьяволу. Дойду до машины и так, а там выберу удобный момент, чтобы воспользоваться порталом. Хорошо, что в своей квартире не успел обновить систему безопасности. Как знал прямо.

– Где девушка? – повторил свой вопрос, жадно хлебая воду прямо из графина.

– А ты ей кто? – ревностно огрызнулся Шувалов, и я с огромным наслаждением пнул его по рёбрам.

Ногу конечно тут же шандарахнуло магией, но это того стоило.

– Близкий друг. И я теряю терпение, Лёня. Где она?!

– Лизонька не говорила, что у неё есть близкие друзья. Я думал она одинокая несчастная девочка, которая…

– Какая к херам Лизонька? Ева где?

– Какая Ева? Не знаю я никакой Евы! Вечером я ехал в клуб, чтобы посмотреть на бой Аида и Хищника, но по дороге под колеса мне бросилась израненная молодая волчица. Бедняжку держали в плену и мучали, поэтому она хотела умереть, но я не позволил. Я ведь хоть и сволочь, но тоже страдаю от одиночества.

– Ты блять людей пачками травишь. Сверхов тоже. Девушек вынуждаешь трахаться с собой за дозу! Думаешь, я сейчас посочувствую тебе?

– Больно нужно мне твоё сочувствие. Ты спросил про девушку, я отвечаю на вопрос. Лиза сейчас в спальне наверху. Она не связана и в ее крови нет ни грамма дури. Я ее силой не держу, она сама не уходит.

– Прикажи привести ее сюда. Я должен убедиться, что это не Ева и учти, Лёня, если ты мне соврал…

– Хватит угрозами сыпать! Я не какой-то пацан сопливый тебе, за свои слова отвечать умею. Нет у меня твоей девки. В другом месте ищи. И в следующий раз, если переступишь порог моего дома, я пристрелю тебя, прежде чем ты успеешь сменить личину, Давид. Обещаю. И Дарткану о твоём нынешнем визите сообщу, пусть имеет в виду, что внучок Зверева полный неадекват.

Да уж… За время поисков пигалицы я хорошенько подпорчу себе репутацию. Надеюсь, Евочка, ты хотя бы снизойдешь до благодарности за такие жертвы. Я бы не отказался от поцелуя. До сих пор перед глазами стоят аппетитные губки, покрытые ярко-алой помадой.

Глава 26. Ева

Ожидание неизвестности оказалось невыносимым. Голод сводил с ума, как и одиночество. Казалось, стены с каждой пройдённой минутой придвигались всё ближе, норовя расплющить меня в итоге. Первое время я кричала, звала на помощь и тарабанила в дверь как сумасшедшая, не жалея ни кулаки, ни пятки, но потом поняла, что это всё бесполезно.

Спустя ещё какое-то время смогла пересилить стыд и воспользовалась кривым ржавым ведром, которое играло роль туалета.

Я изучила досконально потёртый рисунок на обоях, десятки раз пересчитала соседствующую со мной ползучую живность и даже сумела немного подремать, но эта гадкая мадам всё никак не приходила! Не спешила ко мне на помощь и спецслужба нанятая отцом. Хотя возможно он и не нанимал никого, а просто решил, что я где-то наслаждаюсь обретённой свободой. Да уж. Сейчас я была свободна как никогда. Идиотка. Допрыгалась, пигалица упрямая, как выразился бы Давид. Интересно обо мне хоть Джейс беспокоится? Хотя на кой черт ему сдалась девка, которая столько лет строила ему глазки, а потом отшила, поняв, что запуталась в собственных эмоциях и чувствах.

– Мамочка… мамуля, забери меня отсюда, прошу. Пожалуйста… – повторяла как в бреду, заливаясь слезами отчаяния.

Как бы мне хотелось обнять Амалию. Прижаться к ее горячей груди и вдохнуть нежный ванильный аромат, такой родной и знакомый с самого детства. Какой же дурой я была, что не ценила моменты, проведенные рядом с родителями. Как же сильно я мечтала исправить всё, что натворила.

Когда дверь моей темницы распахнулась, я разрыдалась ещё сильнее, мысленно благодаря предков за то, что про меня хотя бы не забыли похитители.

– Ну, здравствуй, лапонька. Восхищена твоей выдержкой. Многие вампиры за это время уже теряли рассудок от жажды, а ты ничего, всего лишь сырость развела, – строгий женский голос заставил поднять голову и посмотреть на вошедшую в комнату незнакомку.

Демоница. Красивая. Статная. Самоуверенная. Судя по элегантному красивому платью и туфлям далеко не бедная. Я бы, наверное, хотела быть на неё похожей.