Двойной соблазн для Пустышки

Что за черт? Начальник департамента пытается соблазнить меня на побег? Хрен ему в обе лапы. Я уже привык сутками отлеживать бока на койке и жрать по расписанию пресную низкокалорийную пищу. К тому же мне очень к лицу серая широкая роба. Да и от местных запахов я в восторге.

Я бы мог шутить сколько угодно и на любую тему, но когда дверь распахнулась, и в помещение вошла Ева, из моей головы выветрились абсолютно все мысли. Хотя нет. Одна мысль там все же осталась и начала разрастаться с геометрической прогрессией, поддавливая на виски.

Красивая. Очень красивая. Уже совсем не похожая на взбалмошную избалованную пигалицу. Ева изменилась. Убрала свои колючки, и наконец, явила миру себя настоящую. Ее волосы уже не были светлыми и не пестрили яркими красками, а отливали пленительным шоколадным оттенком. Прическа осталась вроде прежней, но пряди не топорщились в разные стороны, а были аккуратно приглажены и убраны за ушки. Легкий макияж, нежно-алые губки и коротенький белый сарафанчик без бретелей. Прямо куколка! Или скорее хрупкая фарфоровая статуэтка, которой точно не место среди преступников и психов вроде меня.

– Здравствуй, Давид, – первой нарушила молчание девушка, и ее щеки обжег румянец, а у меня яйца потяжелели от подобного зрелища.

Я прекрасно понимал, что не прикасался к Еве, и наша близость была лишь иллюзией, но блять я всё ещё помнил, каково это, какими яркими и непередаваемо охрененными были мои ощущения.

– Привет, принцесска, – ответил, состроив безразличие, но честно хотелось схватить сучку за горло и придушить.

Как я не пытался, не смог заглушить в себе обиду на неё за то, что я ждал ее прихода, а она не приходила. За то, что в очередной раз несмотря ни на что выбрала хорошего доброго Джейса, а я ведь реально был готов подохнуть за неё, причем совершенно безвозмездно. Поцелуй не в счёт.

Я не спрашивал у брата про их отношения с Евой, но всегда ощущал на нем ее запах, и это выворачивало мою душу наизнанку. Не знаю, как держался и оставался внешне спокойным.

– Зачем пришла? Помолчать? Извини, но у меня по расписанию весьма интересная передача про животных, – усмехнулся, когда наше молчание затянулось и стало давить на нервы.

– Давид, я… я пришла сказать спасибо, – произнесла еле слышно, продолжая стоять возле двери, будто боялась, что я наброшусь на нее с кулаками.

О, нет. Бить я ее точно не хотел. Если только членом по алым от смущения щечкам отшлепать…

Так, стоп! Что за мысли?! Совсем одичал в этой камере.

– Пожалуйста, Ева, – кивнул, принимая ее благодарность, и надеялся, что девчонка свалит, но она продолжала стоять на месте как вкопанная и вдобавок начала кусать губы, откровенно играя с огнём.

Она конечно не в курсе, что именно я делал с ее губами в своей безумной фантазии. Да мне и самому лучше всё это забыть, но пока не получается.

Я боялся, что мерзкая рожа Ахланиты надолго засядет в памяти, но всё оказалось куда хуже.

– Что-то ещё? – задал очередной вопрос спустя минут пять, устав снова слушать тишину.

Раньше Давыдова за словом в карман не лезла. Свое «ненавижу» так вообще употребляла при каждом удобном случае, а сейчас будто язык проглотила. Неужели на плечи давит ощущение обязанности мне?

– Зачем ты это сделал? – вопрос прозвучал слегка надрывно, и девушка уставилась на меня, широко распахнув глаза, в которых поблёскивали слезы.

– Что именно? Я много чего совершил за свою жизнь.

– Ты знаешь, о чем я. И перестань вести себя так, будто тебе все равно! – взвизгнула и, сжав кулачки, топнула ножкой.

Я неспешно поднялся на ноги и подошёл к Еве настолько близко, что быстрые удары ее сердечка вызвали звон в ушах, а карамельный аромат отозвался сладостью на языке и легким першением в горле.

Я не касался ее, хоть и очень хотел провести пальцами по шелковистым волосам, безумно хотел ощутить подушечками гладкость и нежность молочной кожи, но запретил себе подобные вольности.

– А с чего ты решила, что мне не всё равно, принцесска? – максимально приблизился к ее личику и прошептал в полуоткрытые губки.

– Зачем ты рисковал жизнью ради меня? – обожгла ответным дыханием, и происходящее показалось мне даже интимнее чем поцелуй.

– Не ради тебя, мелкая. Я рисковал жизнью ради брата, у которого как выяснилось по отношению к тебе прекрасное трепетное чувство, – ехидно оскалился, разрывая этой ложью своё сердце на кровавые ошмётки.

Она с Джейсом, и я никогда не стану влезать в отношения брата, как бы мучительно больно не пекло в груди.

– А что делать с моими чувствами, Давид? Или тебя не волнует, что именно чувствую я? – нагло шагнула на меня, когда я отстранился, и положила свои кукольные ладошки мне на грудь.

– Ева, что ты…

– Хочу кое-что проверить. Не мешай, пожалуйста, – произнесла шёпотом, и я не успел до конца осмыслить услышанное, как в башке, да и в грудине тоже произошёл грандиозный взрыв.