Двойной заговор. Тайны сталинских репрессий

Но вернемся во времена более ранние. Как видим, структуры советского и немецкого заговоров на удивление похожи, почти идентичны. Здесь тоже прослеживаются группы «бывших» – отставленных от дела чиновников и политиков, место абвера занимает НКВД, ну а военные остаются военными. В нем тоже заключаются самые противоестественные союзы. Само собой, каждая из групп вела свою игру и искала себе собственных покровителей за границей. Судя по показаниям на судебных процессах, Троцкий ставил на Гитлера (пусть читателя не смущает национальность: Гитлер заявлял, что он сам решает, кто у него в рейхе еврей). Но у военных были свои заграничные партнеры и собственный сценарий того, что должно произойти. В их раскладе не было места каким-то штатским болтунам. Впрочем, и Наполеон, готовя свой переворот, прикидывался недалеким рубакой, готовым бежать на поводке у тех, кто считал себя «теневыми лидерами». Но потом…

Предупреждали! И еще как предупреждали!

Лукавят те, кто говорит, что сведения о заговоре поступали в НКВД и правительство только в 1937 году от уже арестованных оппозиционеров. Каналы были разные, и один из них – внешняя разведка. Ни один серьезный переворот не может быть сам по себе. О советском заговоре знали за границей – а там работали наши агенты, и информация начала приходить еще с середины 20-х годов.

…Дивный документ был составлен в 1964 году. Подготовлен он по заказу Хрущева специальной комиссией во главе со Шверником и называется «Справка о проверке обвинений, предъявленных в 1937 году судебными и партийными органами тт. Тухачевскому, Якиру, Уборевичу и другим военным деятелям в измене родине, терроре и военном заговоре». Документ, само собой, абсолютно оправдательный, а дивен он тем, что безымянным исполнителям этого заказа, по-видимому, очень уж противно было его выполнять. Все-таки они были профессионалами! Поэтому при чтении «Справки» все время вспоминается слово «саботаж». А как еще назвать тот случай, когда приводится множество подлинных фактов – выдержек из следственных дел, данных разведки, а потом все это прикрывается фразами вроде: «Можно сказать, что все эти сведения были частично сознательной дезинформацией, выдуманной самими агентами, частично дезинформацией, поступившей из германских разведывательных органов…» – ну и так далее, по желанию заказчика. А в 1997 году (не в 1991, заметьте!) сей документ был опубликован – по сути, послужив доказательством, что «заговор генералов» на самом деле существовал. До того времени подозрения такие имелись, но все как-то фактов не хватало. А теперь их вывалили прямо-таки огромную кучу, в том числе и секретнейшие материалы разведки.

Германия

…Во-первых, конечно, о заговоре должны были знать в Германии, поскольку между Красной Армией и рейхсвером контакты были теснейшие. Ну, уж в этой-то стране наши разведчики чувствовали себя как дома! Оттуда, по разным каналам, сведения о формирующейся в СССР так называемой «военной партии» начали поступать еще с 1926 года. Удивляться этому особенно не приходится, если вспомнить, что именно тогда немцы старательно и упорно воспитывали советских офицеров в своем духе, они не только сообщали о появлении «военной партии», они ее усиленно формировали. «Военная партия» – это была идеология рейхсвера, и стоит ли удивляться, что Сект и его последователи, мечтая о военно-политической диктатуре у себя, очень хотели бы опереться на такую же диктатуру в России.

Мы уже писали и о том, что «германский контингент» в СССР был просто наводнен агентами немецкой разведки, а с ними, в свою очередь, работали наши агенты. Хотя, конечно, разведка – дело сложное, там идет такая игра информации и дезинформации… Вот, например, достаточно обычная ситуация: в июне 1929 года немецкий журналист Гербинг, которого упорно подозревали в связях с германской разведкой, сообщает агенту ОГПУ Зайончковской, что С.С. Каменев и Тухачевский работают в пользу Германии по заданиям германского генштаба, «причем Каменев работает давно и активно, а Тухачевский очень вяло».

Информация серьезная, но… Пикантные подробности всей этой истории в том, что Зайончковская была задействована в деле «Трест», а РОВС к тому времени уже раскрыл эту операцию – точнее, ее сдал бежавший за границу чекист. А теперь данные для решения задачи: перебежчик мог назвать Зайончковскую в числе агентов ОГПУ, а мог о ее связях с чекистами и не знать; РОВС мог передать сведения о Зайончковской немецкой разведке, а мог и не передать. Наконец, сам Гербинг мог быть связан с разведкой, а мог быть всего лишь достаточно информированным лицом, которое не предупреждают о раскрытых агентах ОГПУ. А то и просто мог, по журналистскому обычаю, трепаться. Вот и ищи в такой обстановке шпионов!

Однако у разведки есть и методы, чтобы разобраться, гонит постоянно работающий источник дезинформацию или же нет. Донесения между тем идут одно за одним, и чем дальше, тем серьезней. В марте 1934 года Зайончковская сообщает: