Двойной заговор. Тайны сталинских репрессий

Родился 7 апреля 1882 года в Бранденбурге в старинной прусской юнкерской семье. В 1903 году вступил в 3-й гвардейский пехотный полк, где служил под командованием генерала Пауля фон Гинденбурга, будущего президента Веймарской республики. В 1913 году, в чине капитана, начал службу в генеральном штабе, где и провел всю войну. В 1918 году стал адъютантом главного квартирмейстера Вильгельма Тренера. В феврале возглавил управление сухопутных сил министерства рейхсвера. В 1929 году получил звание генерал-майора. Был убит во время «ночи длинных ножей».

Карл Генрих фон Штюльпнагель

Генерал германской армии, главнокомандующий оккупационными войсками во Франции.

Родился 2 января 1886 года в Дармштадте. Кадровый офицер, убежденный антифашист. С ноября 1938 по июнь 1940 года — обер-квартирмейстер генерального штаба сухопутных войск. Председатель германо-французской комиссии по прекращению боевых действий. С начала вторжения в СССР до октября 1941 года командовал 17-й армией. С февраля 1942 по июль 1944 года — командующий германскими войсками во Франции. После провала заговора по приказу Кейтеля отправился в Берлин. В дороге пытался застрелиться, но остался жив, потеряв зрение. 29 августа 1944 года приговорен к смерти Народным трибуналом и 30 августа повешен во дворе берлинской тюрьмы Плётцензее.

Глава 11. Спрут как он есть

Роковая война

Начало войны с Россией подавляющее большинство генералов, завороженных победами Германии, встретили восторженно. Только находившиеся в отставке последователи Секта — генералы Бек и Хаммерштейн-Экворд — осуждали ее и говорили, что эта война принесет Германии разгром.

Когда эйфория первых успехов прошла, в правоте давно покойного Секта убедился и Канарис, лично посетивший осенью восточный фронт. Сразу после этого он отправился в Берн, где поделился своими наблюдениями со знакомой ему английской шпионкой. «Если русская армия дезорганизована и истощена, — говорил он мадам Д., — то и мы находимся в подобном же состоянии. Мы оторвались от наших баз снабжения; наши транспортные возможности недостаточны, чтобы обеспечить снабжение наших войск, ушедших далеко вперед. Возможно, положение России ужасно, но вряд ли оно может быть тяжелее нашего».

Как только стало ясно, что русская кампания затягивается, снова подняли голову заговорщики. Та же самая английская шпионка вспоминает: «В октябре 1941 года, в начальный период войны с Россией, Канарис навестил меня опять. Он мрачно заявил, что германские войска застряли в России и что они никогда не достигнут намеченных объектов. Но, говоря о напряженном положении в Германии и надвигавшемся заговоре против Гитлера, он очень оживился. Как раз в этот его приезд он сказал, чтобы я никому, кроме англичан, не передавала содержание наших разговоров».

Предвидение шефа абвера, уже имевшего дело с антигитлеровскими заговорами, с течением времени полностью подтвердилось. После первого же сокрушительного поражения под Москвой среди высших немецких офицеров вновь воскресает оппозиция фюреру. На этот раз она сосредоточивается на советско-германском фронте, откуда и вышли основные кадры будущих путчистов. Первые недовольные там появляются к концу 1941 года. Самой видной фигурой из них является генерал-майор Хеннинг фон Тресков, офицер генерального штаба в ставке центрального участка восточного фронта — тот самый, который вместе с Беком начинал заговорщическую деятельность еще в 1938 году, перед нападением на Чехословакию. Вокруг него собирается группа верных единомышленников. Оказавшись на переднем крае плана «Барбаросса», они уже к тому времени видели бесперспективность войны с Советским Союзом. Вскоре они пришли к мысли о том, что ее надо срочно прекращать. Путь для этого был один — свержение Гитлера.

…А пока на восточном фронте зрело ядро новой военной оппозиции, старые кадры заговорщиков продолжали попытки связаться с Западом. В ноябре 1941 года все та же группа Герделера — Бека через американского журналиста Луиса Лохнера отправила в США очередной меморандум с запросами об условиях сепаратного мира. Пока что с прежним результатом.

Очень старается и Герделер, причем всеми доступными ему путями. В апреле 1942 года он едет в Швецию, на встречу с крупнейшими банкирами страны Якобом и Маркусом Валленбергами. Эта была любопытная коммерческая пара. Швеция, как нейтральная страна, торговала со всеми, и семейство Валленбергов разделилось: Якоб входил в шведско-немецкую торговую комиссию, а Маркус — в шведско-английскую, да вдобавок поддерживал личный контакт как с самим Черчиллем, так и с его секретарем. И вот Герделер обращается к торговому партнеру Германии Якобу Валленбергу с просьбой: получить «по семейным каналам» от английского премьер-министра заверения в том, что он заключит мир с Германией, как только заговорщикам удастся свергнуть Гитлера.