Двойной заговор. Тайны сталинских репрессий

Бенеш был в этой своей оценке не одинок. Тот же американский посол Дэвис, когда его спросили, что он думает по поводу советской «пятой колонны», ответил: «У них таких нет, они их расстреляли». В ноябре 1942 года в статье для газеты «Санди экспресс» он писал: «Значительная часть всего мира считала тогда, что знаменитые процессы изменников и чистки 1935–1938 годов являются возмутительными примерами варварства, неблагодарности и проявлением истерии. Однако в настоящее время стаю очевидным, что они свидетельствовали о поразительной дальновидности Сталина и его соратников».

Ну и, конечно, много стоит оценка главного врага — Гитлера, его слова, сказанные после попытки переворота 20 июля 1944 года: «Вермахт предал меня, я гибну от рук собственных генералов. Сталин совершил гениальный поступок, устроив чистку в Красной Армии и избавившись от прогнивших аристократов». Он, правда, вкладывал в эти слова несколько иной смысл, но то, что фюрер считал Тухачевского и его группу предателями, от этого не изменилось…

Лукавая хрущевская реабилитация

Если о том, как «разматывалось» дело, какие предъявлялись обвинения, как шел процесс, известно сейчас достаточно много, то вот о том, как проводилась реабилитация, неизвестно почти ничего. Между тем если Сталин хотя бы предпринимал шаги по укреплению законности, то специфический стиль понимания законов хрущевскими прокурорами и судьями очень хорошо, ярко и выразительно показан в книге А. Сухомлинова «Кто вы, Лаврентий Берия?». Интересующихся отсылаем прямо к ней. Разное, конечно, творилось в 1937–1939 годах, но вот такого надругательства над всеми и всяческими законами, такого пренебрежения всеми правилами ведения следствия и суда… Разве что в 1918 году бывало нечто подобное, и то не в ВЧК, а полевых ревтрибуналах. Серьезно, прочтите книгу, очень советуем…

Сколько перьев истерто по поводу репрессий, а вот нюансами реабилитации, кажется, никто толком не занимался. И мы тоже ими заниматься не будем — по крайней мере в этой книге. Но странная аберрация зрения: почему-то считается, что осуждение из конъюнктурных соображений в 1937 году могло быть, а вот реабилитация по тем же причинам в 1956 — ну что вы, никогда, да ни при каких обстоятельствах!

Между тем Никите Сергеевичу очень надо было внести свое имя в историю, а что может быть удобней, чем вернуться к столь знаменитому человеку, каким был расстрелянный маршал?

И вот что любопытно: во всех публикациях, посвященных реабилитации, практически никакой конкретики не имеется. В «Заключении» главной военной прокуратуры говорится: «приговор по данному делу был вынесен только на основании показаний, данных осужденными на предварительном следствии и суде и не подтвержденных никакими другими объективными данными». И потом сплошь и рядом перепевалась одна и та же тема: отсутствие вещественных доказательств. Может быть, кто-нибудь объяснит, какие в этом случае могли быть вещественные доказательства? Списки заговорщиков, потерянные в казино? Дневник Ягоды с описанием каждого шага? Заготовленные заранее манифесты в сейфе Тухачевского? Так, чтобы Борис Михайлович Шапошников со вздохом сказал: «Меня, старого солдата, эти люди сделали антимилитаристом…»

Ну, простите, не получилось — тупые русские генералы таким изысканным штукам у немцев научиться не сумели… Азия-с…

Из всех материалов, посвященных реабилитации, можно вытащить разве что информацию о проверке, в ходе которой было «установлено, что дело сфальсифицировано», а «показания были получены преступными методами». При этом материалы самой проверки отчего-то берегут сильнее, чем пресловутый оперативный план.

Хорошо. Обратимся и мы к «свидетельским показаниям». Бывший заместитель главного военного прокурора Борис Викторов опубликовал воспоминания о работе в составе спецгруппы по пересмотру «дела Тухачевского». И каков же «криминал»?

«Первые страницы дела… Справки на арест: "Органы НКВД располагают данными о враждебной деятельности…" О самой деятельности ничего конкретного… А где санкция прокурора на арест? Нет санкции…

Вот что сразу обратило на себя внимание: несоответствие дат арестов с датами первых допросов, которые были учинены спустя несколько дней. Не могло же быть так, чтобы арестованных не допрашивали? (А где было допрашивать того же Тухачевского, которого арестовали в Куйбышеве и потом везли — в поезд, что ли, спецбригаду высылать? — Авт.)»

Ответ простой. Члены комиссии «предполагали, что допросы велись, но показания не устраивали тех, кто возбудил это дело».

Далее. «Мы заметили на нескольких страницах протокола серо-бурые пятна (на страницах 165–166 одного из пятнадцати томов следственного дела! — Авт.) Такие пятна оставляют капли крови… проконсультировавшись со специалистами, назначили судебно-химическую экспертизу… Оказалось, действительно кровь».