Двойной захват

Какой оборот примут события, если он, к примеру, надолго потеряет сознание или впадет в горячечный бред? Ничего хорошего в таком раскладе Сергей для них не находил. Значит, надо предусмотреть и такой вариант. Этот момент – не самый сложный. Отныне все видеокамеры в «их» отсеках прикрываем! Пусть заранее привыкают ни черта не видеть. Не цирк! А по надобности Корчинский так же громко и уверенно будет переводить для них то, что ему вполголоса станет вещать Сердюк или Корсунов. Нет, лучше пусть Немо: Лехин бас, даже вполголоса, через микрофон ни с чем не спутаешь. Так и порешим.

А вот задуманная встреча Сергея с капитаном должна обязательно быть личной. Значит, надо спускаться к Эдуарду за таблеточно-микстурным допингом или к кому еще за шильным антидотом. Вот это будет в самый раз!

Подняв голову, Сергей увидел, что в подводную лодку перебрались уже две трети людей. Неутомимый Сердюк продолжал мощной рукой помогать спасаемым преодолевать первые, самые трудные ступеньки трапа, или просто за шиворот чуть не на метр вытаскивал их из воды, давая возможность крепко и надежно утвердиться на них и дальше самостоятельно, по-пластунски, добираться до люка. Наиболее обессиленных, раненых обвязывали приготовленными концами и с помощью вездесущего Воронцова просто затаскивали на борт, минуя трап. Это была адова работа! Как Леха еще выдерживал такое колоссальное напряжение, трудно было представить.

Вот осталось уже меньше десятка человек, причем самых сильных. Ну что, Серега, пора тебе снова вступать в игру. Решай последнюю проблему!

Редин, стоя в луче прожектора, громко свистнул, чтобы его услышали на мостике. Когда до ушей долетел ответный специфичный свист, Сергей изобразил руками, как это принято у стропальщиков, окончание работ, и то, что он спускается в люк последним, задраивая его за собой. Потом не спеша развернулся, тяжело прошагал несколько метров в корму. У открытого люка, прямо на палубе, сидел Леха.

– О, божественный Геракл, чем могу я отплатить тебе за службу?

– Ты, папа Зевс, оформи там в анналах все это, как тринадцатый и последующие мои подвиги. Можешь соответствующее представление куда следует отправить. Ну, орденок там, медальку, звание или переводик… Да, нимфу златокудрую, что я выудил минут десять назад, тоже мне презентуй.

– А что, и на это требуется мое высочайшее соизволение?

– Ну, вообще-то мы уже столковались в процессе, так сказать, перетаскивания. Я был нежен до бесконечности, а она отзывчива и благодарна до чрезвычайности…

– Все твое, Герой! Ты и так здесь Родиной поставленный начальник. С очень чрезвычайными полномочиями в военное время. А ведь мы на войне, Леха! И, черт возьми, пока удачно! Вот, по моему разумению, настало время последних переговоров. Хотя нет. Не переговоров. Я сказал уже, что это будет только диктат с нашей стороны. Но дипломатия все равно понадобится.

Мы с Эдиком пойдем на личную беседу с капитаном. Спокойно, Леша! Что возможно, я предусмотрел. Ну, а не выйдет, Геракл знает, что делать. Корчинского я тебе сохраню любыми средствами: нет у нас другого доктора. Впрочем, не думаю, что с их стороны будут категорические возражения; так, детали мелкие обговорим быстренько. Сломали мы их уже, чувствуешь? По мелочи поупираются, мы великодушно уступим. Есть у меня один вариантик, при котором даже лицо не потеряют, как говорят наши друзья японцы. Куда им, на фиг, деваться-то?! – Ох, как не был уверен сам Сергей в том, что говорил сейчас другу!

– Это уж точно! После твоих игрищ со старпомом и ножичком…

– И ты, Брут?!

– Знаешь, на наших подводных лодках ведь простые видеокамеры установлены для наблюдения, в основном, за показаниями приборов. А у них, я слышал, видеозапись идет постоянно. Ну, как звуковая в самолетах или у нас на центральном посту во время ракетной атаки. Вот такую бы записюшку нашим правозащитникам… или ихним. Сахаров уж точно из гроба встал бы!

– Я предпочитаю, чтобы лучше из гроба встал один средневековый испанский разорившийся дворянчик с почти русским именем Игнатий.

– Лойолла, что ли? Который «…цель оправдывает средства!», да?

– Ну, Леха, мозги, значит, еще не совсем в трубочку свернулись! А то я уж испугался, что и юмор стал каким-то тупым и плоским.

– С устатку это, батенька-с. Да и последствия трезвого образа жизни сказываются, тупеем-с. Надо будет с доктором проконсультироваться. Не может ли такое принудительно воздержание привести к необратимым изменениям в ослабленном организме. Ведь вымрем тогда, Серега! Это ж тебе ни полечиться, ни стресс снять, ни радиацию вывести, да элементарного контакта между… людьми попробуй, добейся, а дальше?

Сергей потыкал пальцем в живот Сердюка:

– Не похоже на глубоко ослабленный организм.

– Не туда тычешь! Это не организм, а чрево. Организм ниже сантиметров на двадцать, но тыкать не надо!