Двойные неприятности

Когда я задним ходом выезжал из-под навеса, Кора стояла, обхватив плечи руками, ее била легкая дрожь, хотя было совсем не холодно.

Через полчаса я уже разговаривал с портье за конторкой в отеле «Спартан-Апартмент». Это был низенький пухлячок с блестящими глазками, которые заблестели еще сильнее, когда я упомянул имя Скотта.

— Он замечательный жилец, — сообщил пухлячок мне, закатывая свои поблескивающие глазки. — И, братец, он умеет обращаться с дамами.

— Мне хотелось бы взглянуть на его апартаменты.

Блеск исчез.

— Нельзя, — запротестовал он.

— Вот разрешение. — Я показал ему свое удостоверение уполномоченного по чрезвычайным поручениям при Хартселльской комиссии. — Я веду расследование по поручению сената.

— И не пытайтесь меня убеждать, что мистер Скотт не в ладах с властями.

— Ладно, не буду. Только дайте мне ключ.

Радости это ему не доставило, но ключ он мне дал. Я поднялся в лифте, отыскал апартаменты Скотта и открыл дверь ключом. Нашарил на стене выключатель и зажег свет.

Первое, что бросилось мне в глаза, был написанный маслом портрет обнаженной красотки, одаривавшей меня влюбленным взглядом с противоположной стены. Я ответил ей таким же влюбленным взглядом. Не знаю, что я ожидал там найти, но у Скотта оказалось чертовски любопытное для холостяка жилище с этой голой барышней, современной мебелью и аквариумами с тропическими рыбками. Я некоторое время рыскал по квартире, смутно представляя себе, что же я на самом деле ищу.

В спальне имелся большой встроенный шкаф, в котором аккуратно была развешана одежда Скотта. Единственный вывод, который я мог сделать в результате обследования шкафа, — это что Скотт вряд ли был франтом. Между прочим, я и сам не покупаю новый твидовый костюм или летний из синтетических тканей на исходе сезона.

Один пиджак висел не в шкафу, а на вешалке возле кровати — произведение из верблюжьей шерсти с косыми прорезными карманами и узкими лацканами. «Скотт должен быть примерно моей комплекции», — подумал я. Большой, паскудник!

Я посмотрел на этикетку. Я оказался прав: рост мой. Осмотрел карманы. Мои пальцы наткнулись на бумажную салфетку, и я ее вытащил.

На салфетке был изображен синий минарет и серая фигурка араба с надписью «Номера с балконом, выходящим в сад, — отель „Сады Аллаха“ — Ресторан». Под синим минаретом, совершенно не вписываясь в дизайн салфетки, красовался отпечаток женских губ. Помада на нем еще не успела высохнуть и отсвечивала блеском. «Сады Аллаха», — подумал я. — А почему бы и нет?"

Я воспользовался телефоном Скотта, чтобы позвонить Коре Моуди. Дэн еще не приходил, и она продолжала волноваться.

Я пообещал позвонить ей снова.

«Сады Аллаха» оказались нагромождением построек в испанском стиле с красными черепичными крышами на бульваре Сансет. Вдоль фасада «Садов» росли пальмы. Пальмы росли и по всему периметру бассейна, повсюду слышалась музыка. Я направился в контору и предъявил свое солидное удостоверение хилому парню в очках, сидевшему за столом администратора.

— Шелдон Скотт сейчас здесь? — спросил я.

— Нет, сэр. Он был здесь вчера. Снял один из домиков у бассейна. Для дамы. Она здесь. Полагаю, человек вашего положения не станет проявлять нескромность.

Я сообщил ему, что скромность — моя вторая натура. Парень назвал мне номер домика.

— Эй, кто там?

— Мое имя Драм, мисс. Я провожу расследование по поручению Хартселльской комиссии в Вашингтоне.

И тут девушка сказала удивительную вещь:

— Я о вас уже слышала. И знаю, на кого вы в самом деле работаете.

Под дверью оказалась достаточно широкая щель, чтобы я смог просунуть туда свое удостоверение. И это было непросто.

— Правда, мистер Драм, мне нечего вам сказать.

— Но ведь я не успел задать вам ни одного вопроса...

— Простите. — Девушка, несомненно, волновалась, к тому же говорила с явным ирландским акцентом.

— Я только что прилетел из Вашингтона, — сказал я. — Вчера вечером я разговаривал со Скоттом по телефону, и он сказал, что хотел бы со мной встретиться.

И это было отчасти правдой. Если не считать того, о чем я умолчал. А умолчал я о том, что собирался сделать со мной Скотт при встрече.

— Я...

— Он скоро вернется? Я могу подождать.

Девушка засмеялась в ответ, но смех тоже был нервозным.

— Уж конечно, а я тем временем буду показывать вам его семейные фотографии. Полагаю, вам лучше уйти, мистер Драм. Я не собираюсь вас впускать.

— У меня еще целая ночь в запасе, — сказал я. — И я никуда не уйду, пока не поговорю с вами.

Девушка возмущенно фыркнула.

Я подождал несколько секунд. Она не отходила от двери. Я снова постучал:

— У меня суставы пальцев железные. Я могу вот так простучать всю ночь.

Послышалось какое-то движение. Сначала я подумал, что она отходит от двери, но потом услышал, как повернулся замок. Дверь открылась.

— Возможно, стоит проверить, все ли у меня в порядке с головой, — сказала девушка.