Двор. Книга 3

— А кухня, а туалет и все остальное, Екатерина Антиповна, — развел руками Матвей, — естественно, определяются пригодной для размещения этого рода служб площадью. В вашем случае, повторяю, оснований для беспокойства нет.

— А рядом в квартире будем строить два туалета, две ванные, и площадь позволяет? — улыбнулась Катерина.

Марина разговаривала с мастерами, вопроса слышать не могла, Матвей машинально обернулся, Катерина сказала, она готова повторить вопрос, чтобы могли услышать, но надобности в этом, по словам Матвея, не было, лучше прямо адресоваться в горисполком, а так получится просто дискуссия и перепалка на уровне коммуналки, что имеет свой эмоциональный резон, но практически никак не скажется на самом объекте.

— А я, Матвей Ананьевич, — скривилась Катерина, — напомню вам красивые слова одной умной дамы: неприличных вопросов не бывает — бывают неприличные ответы. А дорогу в горисполком без вас знаем.

— Екатерина Антиповна, — улыбнулся Матвей, — если понадобится моя помощь, мое участие, всегда рад служить.

Подошла Марина, поглядела на Катерину, на Матвея, весело подмигнула обоим:

— Кажется, я здесь третья лишняя?

— Марина Игнатьевна, — с ходу откликнулся Матвей, — здесь лишних нету: здесь две хозяйки и с ними спец.

— Товарищ спец, — обратилась Марина, — а могут хозяйки рассчитывать, что к XX съезду партии въедут в новые квартиры?

— Страна, — сурово ответил Фабрикант, — сделает все, чтобы могли въехать к сроку.

— А товарища Фабриканта, главного спеца, — вставила Катерина, — надо будет — подтолкнем.

— Обязательно надо будет, — поддержал Матвей. — Советская власть на всех этапах соцстроительства должна была подталкивать спецов, чтобы держались всегда в рабочем режиме, не поддавались соблазну расслабиться.

— Не, — засмеялась Катерина, — чего-чего, а расслабиться не дадим!

— Катерина Антиповна, — сказала Марина, — у нас всегда на стрёме: сибирская закалка.

— А Мариночка у нас, — лукаво сощурилась Катерина, — хоть одним глазком, а ничего не упустит, за всем присмотрит: господарочка!

Когда остались вдвоем с Фабрикантом, Марина зло, как будто накипело на душе, долго сдерживала себя, чуть не выкрикнула:

— Чалдонка! Навезла от бурятских своих шаманов всяких наговоров, Зюньку нашего, одесского мальчика, приворотами своими в руках держит! И про меня небось на-гудела тебе в уши, что два туалета, две ванные, а ей, чалдонке, по одной! Кипит, что от чулана ее, от кладовки Ляле Орловой отрежут закуток, чтоб могла свой унитаз поставить, не бегать с ночным горшком по утрам сливать в дворовом сортире. А должна бы чалдонка кланяться в ноги Бирюку, который из пионерского форпоста переселяет ее с кодлом в новую квартиру со всеми удобствами, какой не только во дворе, а во всем домохозяйстве другой такой у людей нету.

Матвей сказал, здесь Марина Игнатьевна допускает неточность: в проекте заложены две квартиры, так что можно будет ходить друг к другу в гости и сравнивать. Прогноз очевиден.

— Мотька, заткнись! — Марина закрыла Матвею рот ладонью. — Свою объективность будешь показывать в другом месте! А Орловой я сама подскажу, чтоб через пару недель наведалась, посмотрела собственными глазами, какие ожидают перспективы, если горсовет не даст ордера на квартиру, когда освободят Бирюки.

Разговор, который Марина планировала провести с Лялей, пришлось отложить из-за других дел, выступивших на передний план: двор включился в общегородскую кампанию по организации в широких масштабах откорма свиней с использованием пищевых отходов, собираемых в жилых домах, столовых, школах, санаториях и других городских точках, где ежедневно питанием охвачена большая масса людей. Газета «Знамя коммунизма» сообщила, что кампания проводится по инициативе горкома партии и горисполкома.

На заседании домового актива мадам Малая предложила назначить ответственным за кампанию Идалию Орлову, которая хорошо зарекомендовала себя по этой линии во дворе в последние годы как при жизни товарища Дегтяря, так и после его кончины. Все кампании, какие бы конкретные задачи ни включали, всегда характеризовались активным участием жильцов и соседей, с которыми Ляля Орлова находила общий язык.

В новом начинании, подчеркнула мадам Малая, поскольку нет и не бывает в природе человека, чтоб мог обходиться без пищи, максимально повышается индивидуальная ответственность каждого за успех кампании, инициаторы которой — горком партии и горисполком, а это говорит само за себя, и отдельно объяснять не надо.

Чтобы не приходилось инструктировать персонально каждого квартиросъемщика, Ляля Орлова предложила созвать дворовое собрание, но не общее, а по принципу представительства одного человека от семьи. Само собою разумелось, что на этого представителя будут возложены функции своего рода групорга, ответственного за ячейку, связанную родственными узами.