Двор Красного монарха: История восхождения Сталина к власти

Выжившие руководители, Молотов, Жданов и другие, удержались наверху, но сейчас им приходилось отстаивать свои интересы в борьбе с молодым поколением. В политбюро вошел Хрущев. Берия стал кандидатом в члены политбюро, а Маленков – секретарем ЦК. Это объединенное руководство из старой и новой гвардии правило страной следующее десятилетие, не потеряв ни одного человека из своих рядов. Вопреки мифам Сталин, большой сторонник правила «разделяй и властвуй», мог быть на удивление лояльным по отношению к соратникам. Однако на Ежевику эта доброта не распространялась.

Дело Ежова было решено ненадолго отложить в сторону. Николай Иванович продолжал посещать заседания политбюро, сидел рядом со Сталиным в Большом театре и приходил на работу в комиссариат водного транспорта. На совещаниях в наркомате Ежевика ничего не делал. Днем он пьянствовал, а вечером ехал в Кремль на вечерние заседания съезда и пытался попасть к Сталину на аудиенцию. «Очень прошу вас уделить мне хотя бы минуту вашего времени, – писал он вождю. – Дайте мне возможность объясниться».

Ежов оставался членом ЦК и мог участвовать в выборах нового состава комитета. Никто не возражал, когда в список кандидатов была включена и его фамилия. Все шло хорошо до тех пор, пока Сталин не попросил Ежова выйти к трибуне.

– Как вы к себе относитесь? – спросил вождь. – Вы считаете, что способны быть членом Центрального комитета?

Николай Ежов начал горячо говорить о своей преданности партии и Сталину. Он не мог понять, что сделал неправильно, где ошибся. Все остальные убийцы и исполнители Большого террора получили награды. Поэтому недоумение карлика было вполне объяснимо.

– Вот как? – саркастически переспросил Сталин и начал перечислять врагов народа, входивших в окружение Ежова.

– Иосиф Виссарионович! – в ужасе вскричал бывший нарком внутренних дел. – Вы же знаете, что это я… я сам… это я раскрыл их заговор! Я пришел к вам и доложил о нем.

– Да, да, да, это мне известно. – Вождь неторопливо кивнул. – Когда вы поняли, что вас вот-вот поймают, то сразу побежали к нам. Но что было до этого? Разве не вы сами организовали этот заговор? Разве это не вы хотели убить Сталина? Высшие чины НКВД участвуют в заговоре против руководства партии, а вы, их начальник, ни при чем? Помните, кого вы прислали охранять Сталина? Кого? С револьверами? Зачем револьверы около Сталина? Ответьте, зачем? Чтобы убить Сталина? Убирайтесь отсюда!.. Не знаю, товарищи, можно ли такому человеку по-прежнему оставаться членом Центрального комитета нашей партии? Я лично в этом сомневаюсь. Конечно, подумайте об этом… Вам решать, но я сомневаюсь, что он достоин этой высокой чести.

Николай Ежов не собирался погибать один. Он хотел, чтобы вину за предательство с ним разделили бывшие друзья. Ежевика обвинил в предательстве Георгия Маленкова. 10 апреля Сталин вызвал Ежова на совещание, чтобы заслушать обвинения. Маленков снял со стены своего кабинета портрет бывшего наркома. Точно так же, наверное, когда-то с небес низвергали падших ангелов.

Ежевику арестовал Берия с Церетели, князем-палачом из Грузии. «Задержанного номер один» доставили в лазарет Сухановской тюрьмы.

Во время обыска на квартире Ежова были найдены десятки бутылок водки, как полных, так и пустых, 115 контрреволюционных книг, оружие и мрачные реликвии, доставшиеся от предшественника Ягоды. Во время обыска выяснился очень интересный факт. Оказалось, Николай Иванович Ежов собирал материалы из Сталинского дела, которое хранилось до 1917 года в царской охранке. Были ли там доказательства того, что Коба работал на охранку? Говорят, там хранилась и информация против Маленкова. Все бумаги исчезли в сейфе Берии.

Сталин достиг вершины власти.